на миг, затем оттолкнулся и полетел в сторону бытового отсека.
«Устал ты, старина! – подумал Василий Егорович. – Да и я тоже. Все домашнее снится». Он закрыл журнал, спрятал его за панель и принялся готовить провода с датчиками для работы.
Контейнер, содержащий зайцев, представлял собой цилиндр. После его вскрытия требовалось сразу установить датчики к разным частям тела русаков. Причем сделать это так быстро, чтобы спящие зверьки не успели проснуться. Затем животные фиксировались зажимами в своих ячейках, предусматривающих возможность кормления и нормальной жизнедеятельности.
Вернувшись в рабочий отсек, Сухотин установил контейнер на стол, открыл замки и снял кожух, прикрывающий спящих зверей. Зайчишки подергивали во сне ушами, смешно держали перед собой лапы и были удивительно похожи друг на друга. Дмитрий Янович засмотрелся на них, и командиру пришлось его поторопить. Без лишней суеты они начали устанавливать пронумерованные датчики.
– Дима! У нас три часа, – напомнил командир. – Если не успеем, «объекты» проснутся. Сам понимаешь, что может быть.
– Успеем, Василий Егорович! – проговорил Сухотин, с умилением поглаживая за ухом одного из них.
Если бы Дмитрий Янович не был так растроган видом зайцев, еще пахнущих свежей морковью и капустой, то события, случившиеся позднее, были бы менее драматичны для экипажа, да и не только для него! Но бортинженер промедлил, и зажимы так и остались незафиксированными…
Сухотин собирался слегка щелкнуть по носу одного из «объектов», когда станция мелко затряслась и повернулась вокруг своей продольной оси. Погас свет.
– Дмитрий! Немедленно в спускаемый аппарат! Надеть спасательный скафандр! – скомандовал Коровкин, а сам прильнул к иллюминатору, пытаясь понять, что происходит.
До входа в зону радиосвязи оставалось двенадцать минут. Принимать решение приходилось без помощи Центра управления.
Бортинженер выполнял приказ командира и пробирался к люку в переходной отсек. Но сделать это было не так-то просто – станция продолжала вращаться, причем все хаотичнее. Стало немного легче, когда орбитальный комплекс вышел из зоны затенения и по отсеку запрыгали солнечные блики.
Сухотину почти удалось добраться до люка, когда его остановил новый приказ:
– Товарищ Сухотин! Немедленно посмотрите во второй иллюминатор и доложите обстановку.
«Значит, аварийного покидания не будет!» – с облегчением подумал бортинженер и, цепляясь за панели, добрался до иллюминатора, однако ничего, кроме звезд, не увидел и вопросительно посмотрел на командира. Тем временем «Мир» перестало трясти и вращение прекратилось.
– Дмитрий, поди сюда! – позвал Коровкин, задумчиво теребя подбородок и уступая место.
Бортинженер, обеспокоенный состоянием Василия Егоровича, немедленно подлетел к нему и выглянул наружу. То,
