строго.
Взгляд остроухого коснулся раскрытой газеты: чекистские повадки, как погляжу, в этом мире не чужды. Подавил в себе желание тотчас же закрыть ее собой, мне прятать нечего.
Глаз зацепился за скромную статью: в ходе выяснения отношений меж членами двух аристократических родов пострадало три жилых дома в Маленькой Москве. Надо будет почитать о том поподробней, но желание проверить наличие несорванных магических пломб со стороны государства теперь понимал лучше.
Вернулся с войны, громил танки из пистолетов, рвал руки из тулова царенатских командиров – кто знает, на что такой способен еще? Лучше не рисковать. Но ведь та золотая молодежь, делами которой возмущался журналист, ведь как-то действовала? Их печати никто не проверяет?
Инка проснулась. Заметив, что меня нет рядом, чуть прикрытая ночной сорочкой, теперь выглядывала из дверного проема.
Эльф лишь бросил на нее взгляд, но ничего не сказал. Сложил аппаратуру для замеров в сумку, расписал ручку на сером листе документа. Проверен, не обнаружено, охолощен. Точка.
Он встал прежде, чем мне пришла в голову мысль спросить: а есть ли у него чем замерить руж-волны?
Вместо этого проводил к выходу. Сухо попрощались, и я прикрыл за ним дверь.
Кошкодевочка сладко зевнула, выпрямляясь во весь свой невысокий рост. Зевнул вместе с ней в такт. Вызвал Ириску, спросил, остался ли у нее после взлома номер Макмамбетова.
Голографическая девчонка кивнула вместо ответа.
Громила долго не хотел меня впускать внутрь.
Мучил казавшуюся игрушечной в его ручищах трубку телефона, куда-то звонил через нейрочип. Корчил недовольные рожи.
Уныло выдохнув, все же распахнул передо мной двери, приветливо качнул рукой – добро, мол, пожаловать. Едва не поклонился ему в ответ: спасибо, блин, большое!
Две девицы вышли из теней позади меня. До равнодушия на их лицах мордовороту снаружи было расти и расти…
Сверкнули острые лезвия ножей, я загривком чуял опасность. Ириска уже копала подноготную на будущих противниц.
– Первая, Вторая – цыц!
Глас откуда-то из недр комнаты нельзя было спутать с другим. Орк любил дешевые эффекты и игрушки. Густой дым, повернутое ко мне спинкой кресло. Зеленая лапища на подлокотнике. Сегодня трость блестела золотом.
Он развернулся ко мне, оттолкнувшись ногами, вынимая вонючую сигару изо рта. Иван Макмамбетов.
– Максим, дружище! Давно не виделись!
Ага, целых несколько часов.
Приветливо кивнул, но и только – сегодня я здесь по делу. А то и по двум сразу…
– Что привело тебя в мою скромную юдоль? Получил барыш за царенатского командующего, ищешь, куда бы пристроить? Уверяю, нет для денег лучше места, чем мой карман. Кофе, чай?
Ножи из рук барышень исчезли, их место заняли бутылки. Грузинское красное и пятилетний коньяк.
