велела барышня.
Моцарта я любила. Едва мои пальцы запорхали над клавишами, выводя мелодию из «Дон Жуана», как затылок обжег острый взгляд господина Навроцкого. Впрочем, я почти сразу об этом забыла. Музыка дарила покой. Каждый раз, когда я садилась за фортепьяны, плечи мои расслаблялись, пропадали печали и заботы, и я просто играла, не думая больше ни о чем на свете.
Когда мелодия смолкла, со стороны дивана раздались неторопливые хлопки. Обернувшись, я увидела, как Навроцкий, явно удивленный моим выступлением, хлопает в ладоши. В этот раз черные змеи вокруг него не вились, но от стеклянного взгляда по-прежнему явно веяло холодом, не смотря на удушающую летнюю жару.
– Браво, – сказал он Полине. – Признаться, не ожидал. Крепостные обычно на редкость бестолковы в том, что касается искусства, а тут такой самородок. Как же вы, Полина Павловна, решились обучить ее музыке?
– О, она умеет не только музицировать, – чуть покраснев, ответила Полинька. – Когда мы были детьми, я уговорила папеньку разрешить Маше слушать вместе со мной уроки. Мне было скучно на них одной – моя гувернантка преподавала на диво нудно и неинтересно. Я тогда подумала, что вместе нам будет веселее, Маша ведь всегда была умненькой девочкой. Знаете, Владимир Александрович, она ведь и французскому обучена.
Брови Навроцкого взлетели вверх.
– В самом деле? – он повернулся ко мне. – Avez-vous vraiment parler français? (Ты правда говоришь по-французски?)
– Oui, monsieur (Да, господин), – ответила я.
– Quelle est la chanson que vous avez joué pour nous maintenant? (Как называется песня, которую ты нам сейчас сыграла?) – спросил он, явно желая меня проверить.
– Ce n'est pas une chanson (Это не песня), – уточнила я. – Cette mélodie de l'opéra «Don Giovanni» (Это мелодия из оперы «Дон Жуан»).
– Потрясающе, – восхитился Навроцкий. – Вы, Полина Павловна, большая оригиналка. Я своих крепостных ни грамоте, ни языкам не обучаю.
– Люблю, когда меня окружают образованные люди, – скромно сказала Поля. – Жаль, в нашем поместье их мало. К тому же, Маша частенько делала за меня уроки – мадам любила задавать длинные скучные переводы. Знаете, к папеньке как-то раз приехал в гости приятель с другом англичанином – забавным таким старичком. Этот старичок вдруг вздумал учить меня английскому языку. Каково? И это в то время, когда весь мир говорит по-французски!
– Так ваша крепостная и по-английски говорит? – догадался Владимир.
– Да. Мне учить эту тарабарщину было неинтересно, и я почти ничего не запомнила, а Маша выучилась.
– So you and speak English?(Так ты и по-английски говоришь?)– снова обратился ко мне Навроцкий.
– Quite a bit, sir (Совсем немного, господин), – сказала я.
– Who else here knows English? (Кто еще здесь знает английский?)
– Only I, sir. (Только я, господин)
– Восхитительно, – снова поразился Навроцкий.
– Маша, ступай, – Полине явно надоело, что гость переключил свое драгоценное внимание на меня.
Я поклонилась и с облегчением покинула гостиную.
