немые?Вдруг мне повезло?
– Это Василиса, – сообщил Тао-Джон.
– Здрасте, – сказала Василиса равнодушным тоном.
– Это Святослав, – представил Тао-Джон мальчика.
– Привет, – сказал молодящийся отрок.
– А это – Юрий Святославович. – Блестящая рука тао указала на бульдога.
Я вздохнул. Спросил:
– Надеюсь, Юрий Святославович не сын юного Святослава?
Бульдог открыл рот, роняя на пол очередную порцию слюны. И негромким басовитым голосом сообщил:
– Нет, это Святослав – мой сын. В нашем роду принято чередовать два имени: Юрий и Святослав.
Тьфу!
Я уставился на тао. Мог бы и яснее намекнуть, что значит «тело их отца прекратило существовать».
– Нейронная сеть? – спросил я. – Не ожидал, что мозг бульдога потянет человеческое сознание.
– Этого никто не ожидает, – с довольным видом сообщил бульдог.
– Что ж… – Я собрался с мыслями. – Тао-Джон, чего ты хочешь от меня?
– Подсоби с работой.
– Я на пенсии, – возразил я. – По выслуге лет. Я старенький, сам знаешь.
Мальчик хихикнул, девушка посмотрела на меня с любопытством.
– Ну тряхни стариной, – попросил тао. – Так и будешь сидеть в подвале и смотреть старые фильмы?
– Это не подвал! Десять метров выше уровня земли!
– Окошек нет, жилые этажи выше, значит – подвал! – Порой тао бывают удивительно нелогичны. – Никита. Мне нужна помощь.
– И так всех впустил, твои клиенты в безопасности. Хотя обычно с животными никого не впускаю!
– Я не животное! – возмутился Юрий Святославович. И завилял коротким хвостом.
Тао-Джон помолчал. Сказал:
– Один могу не справиться. Уже облажался.
– Ну вот только не надо врать… – я осёкся. Тао не врут. – Да что произошло? Чей ты телохранитель? Собаки, девчонки, пацана?
– Он охранял мою жену! – рявкнул бульдог. – Она погибла, не успела перенести сознание!
– Мама копировалась месяц назад, – негромко заметила зеленоволосая Василиса.
– Мы с ней месяц назад лаялись… ругались! – рявкнул бульдог. – Чуть не развелись! И теперь мириться по новой?
Я кивнул Тао-Джону и пошёл к одной из дверей. Меня окликнул пацан:
– Никита, а как сеть активировать?
– Тут нет сети! – рявкнул я. Происходящее нравилось мне всё меньше и меньше.
Мы вышли из гостиной в комнату, которая теоретически служила мне кухней – если бы вдруг я захотел съесть что-то кроме готовых блюд. Под потолком вспыхнули яркие белые лампы. Здесь было красиво, чисто и пусто – плиту я включал пять лет назад, а в холодильник, несмотря на режим глубокой заморозки, боялся заглядывать. Там вполне
