его стихи, и так же застенчиво предложит, как всегда делал это Яша.
Но ничего подобного он, конечно, не предложил. И сесть не предложил тоже, и не представился, и даже не поздоровался.
– Вы по какому вопросу, гражданка? – спросил чекист, не вставая из-за стола.
– Я сказала там у вас на входе, – сердясь на свой заискивающий тон, проговорила Вероника.
– Повторите, – потребовал он.
– Ваши сотрудники забрали из дому доктора Цейтлина. Лазаря Соломоновича. Я его ассистентка. Хочу узнать, что произошло, почему он арестован.
– Есть окно, куда можно обращаться по этим вопросам.
Его голос звучал резко, раздраженно.
– Но меня направили к вам.
– Дежурный ошибся. Обращайтесь куда положено.
– Но я…
– Я непонятно сказал? Идите, не отнимайте у меня время. – Он поморщился. Видно было, как его раздражает промедление. И вдруг какое-то соображение, видимо, пришло ему в голову. Во всяком случае, выражение лица из недовольного сделалось заинтересованным, и он сказал: – Нет, погодите. Как ваша фамилия?
– Водынская. Вероника Францевна Водынская, – поспешно ответила она.
– Кем приходитесь задержанному Цейтлину?
– Работаю у него. Я медицинская сестра. И комнату снимаю в его доме.
– Насчет комнаты вы не сказали.
– Я собиралась сказать.
– Это меняет дело.
Он достал из ящика стола стопку бланков.
– Водынская Вероника Францевна, – сам себе диктуя, записал на верхнем из них. И продолжил быстро заполнять этот бланк, не глядя на стоящую перед ним Веронику. Потом наконец поднял глаза и спросил: – Что можете показать относительно сотрудничества Цейтлина с белополяками?
– С кем? – растерянно переспросила она. – С какими белополяками? Он не сотрудничал, что вы!
– А вы?
– Что – я?
– Вы сотрудничали?
– Нет… – изумленно проговорила Вероника.
Нелепость этих вопросов казалась ей такой очевидной, что она не понимала даже, как на них отвечать и зачем вообще это делать.
– У нас другие сведения.
Лицо его переменилось совершенно. Не выражение лица даже, а все черты. Мягкое внимание сменилось в глазах какой-то буравящей жесткостью, и сами глаза стали от этого как будто меньше, превратились в стальные сверла.
Он нажал на кнопку на своем столе, в коридоре раздался пронзительный звонок, вошел еще один чекист, вероятно, ниже званием.
– Понятовскую отвезли в Пищаловский? – спросил он.
– Нет, – ответил вошедший. – Ее Батьков еще допрашивает.
– Приведите сюда, – распорядился чекист. – Скажите ему, что она мне ненадолго понадобится.
Тот вышел.
«Может, предложить
