style="font-size:15px;"> – Должны будут. Речь шла о двух тысячах унций золота и трёх десятиунцовых слитках чистого мифрила. Возможно, если всё пройдёт гладко и без особых потерь, то заплатят и больше, но я бы на это особо не рассчитывал.
– Ну, если гномы готовы платить мифрилом за одно наше присутствие, то за успешное спасение своих драгоценных рудников из хищных лап, они нам точно не пожалеют прибавки к награде, – Гэлсар замолчал и обратил взор на сад и бескрайние поля винограда. – Знаете… а я всё же надеялся, что на этот раз смогу дольше побыть дома с семьёй. И вы только посмотрите на этот вид, разве он не прекрасен?
– Да, прекрасен, – с улыбкой ответила ему Наресса и сделала маленький, осторожный глоток из чаши. – Спокойный и чудесный край.
– Вот и я о чём. Разве мы сражаемся за золото? Разве оно стоит пролитой крови и отданных жизней? Вот ради чего мы обнажаем клинки! Ради того, чтобы был мир, чтобы дети могли расти в спокойствии и изобилии, чтобы мы могли вот так посидеть и насладится солнцем, ветром и вином.
– Это верно, – прочвакал Хейндир, вытряхивая последние капли из кувшина. – Выпивка тут отменная!
– Ты что уже всё выпил!? – как возмущённо удивилась Наресса.
– Ага, и я требую ещё! – сказал Хейндир и в знак слугам потряс пустым кувшином над головой.
– Опять он напивается! Слушай, Гэл, помоги, я с этим варваром уже сама не справляюсь. У меня все послушницы на него жалуются, говорят, что он им проходу не даёт.
– Неужели прямо-таки все жалуются? Я тебе точно могу сказать. Что некоторые из них от всех моих дикарских замашек прямо-таки млеют, пускай что ни себе, ни уж тем более какому-то там отцу настоятелю не признаются. Я ведь прав. Гэл?
В ответ Гэлсар только улыбнулся.
– Может они и строят из себя невинных овечек, проникшихся всей этой вашей духовностью и отринувших мирское, но ты бы знала, какие бесы в них обитают. Ух! Ни один экзорцист не управится. Впрочем, тебе ли их осуждать, дорогая ты наша, Нара.
– Мне? Ты вообще о чём!?
– Я про те песни, которые ты поёшь своим послушницам, когда хлебнёшь лишнего. Мне одна из них всё про тебя рассказала, и поверьте мне, мужики, такой пошлятины я никогда прежде не слышал, даже на ярловских застольях. Да ещё говорят, что так радостно и забористо поёт, к примеру…
– Неправда! – воскликнула покрасневшая от стыда Наресса, пытаясь перекричать бестактного северянина. – Это всё ложь и клевета, не пою я ничего такого!
– Как же там было… – продолжал Хейндир. – Когда монах задрал полы и яйцами затряс… Княгиня ловкою рукой ему…
– Да замолчи ты, – не выдержав позора, женщина начала пинать обидчика под столом.
– Хорошо, хорошо, не буду, – сдался Хейндир, и все дружно рассмеялись.
– Нам определённо стоит почаще вот так встречаться, вне стен ордена и не на поле битвы. Предлагаю, как закончим на Джартасе, то все вернёмся
