кто такой волхв? За обычаями следит, людей оберегает, а они, предводители воинов, защитники, чего им увещевания какого-то волхва? А он ведь предупреждал, что Эльга – не чужая, она почувствует, придет распрю смирять. И что? Вождя сколтов она одним пальцем убила, когда он ей перечить стал, и стал ее слугой навечно. Кто же такая Снега? И добрая, точно. И смелая, и это так. Орма вылечила, не просила ведь ничего, непонятным образом, и шрама не осталось. А Мила молчит, что было на самом деле, а сын спал, не видел ничего. Бор сжал еще крепе посох в руках, и встал, подумать. Хорошо здесь, в горнице протоплено, жарко, здесь и отдышаться можно. Но все-таки хорошо, что кровь настоящая, красная, у девицы, как у людей, значит она не из ледяных великанов.
Он еще бродил по покрытом снегом двору, вытаптывая валяными сапогами дорожки, зябко кутаясь в овчинный тулуп, и поправил шапку, затянув ее уши на шее, что бы ветер не задувал. Пошел снег, падая мягкими хлопьями и на голову волхва, и на двускатную крышу его дома, и не задерживаясь, по дранке скатывался вниз.
" Вот так-то, снег идёт к снегу, а люди к людям", – все думал Бор, и не знал пока, как решить эту загадку, и тут его осенило, что надо поговорить с Дубравой и Подагой, послушницами Оры. А как дело проясниться, на Алатырь весть прислать, глядишь, Пряхи помогут, хотя не хотел связываться с ними, и просить у них, хоть что-нибудь. Пряхи они… Эх… Это безумные отроки думают, что они в своей горе только молятся, да нитки сучат, знаем, что могут…Опять он встал, вздохнул тяжело, помотал головой, и отправился домой. Зашел в сени, обстучал сапоги веником, снял их, переоделся в домашнюю обувь, и поднялся в жилую часть. В горнице было тепло, окна закрыли ставнями изнутри, освещалось все светильниками с бронзовыми зеркалами, было нетемно, но тени отбрасывались длинные, и за ларями с скарбом царил полумрак.
– Нагулялся, Бор, – сказала Мила, – садись, поешь. – и жена выставила на стол пироги, и тушеную оленину с брусникой. – Орм, садись есть за стол!
– Сейчас! – крикнул их сын, и быстрым шагом сел за стол, по пути откладывая недоделанный новый лук, который надо было еще обклеить берестой.
– Сын, ну ты помнишь, что Снега делала, когда тебя лечила?
– Нет, разрезала валенок и штаны, дотронулась до шеи , и я заснул сразу, а проснулся- нога замотана, в тазу крови мало совсем. Да я тебе ж сколько раз говорил.
– Мила, видела чего?
– Да я за тазом побежала, а вернулась- уже все хорошо, – и она картинно пожала плечами, – да что ты привязался к ней! Кровь красная у славницы, чего тебе?– и она уже зло посмотрела на мужа, – или плохо, что она сына нашего от смерти спасла, – и она уперла руки в пояс, выставив локти в стороны, готовясь к ссоре.
– Да что, ты жена. – опешил волхв, – Но кто такая она? Откуда взялась? Ты поспрошай своих подруг, может, кто что услышит.
–Это дело другое, – и ее голос потеплел, – поговорю. Может, Ора подругам своим что скажет, Зае да Неге.
– Хорошая она,
