теперь называются реки, речки, елани и покосные участки отдельных лиц, вроде Танда, Тандигы, Хаптаны, Дадар, Улукутчу, Мэгютчю. По-видимому, это так и было в действительности.
Когда они таким образом жили-множились, русские власти сделали следующее распоряжение:
– Для уплаты податей вам гораздо лучше будет разделиться на отдельные наслеги; в каждом наслеге у вас будет тойон, так называемый «князец» (с 1822 г. официально называется старостой); затем всех вас вместе нужно будет писать и называть Баягантайским улусом.
Согласившись на это, роды по местам своего жительства образовали 1‐й, 2‐й и 3‐й Баягантайские наслеги, некоторые – Сасылский наслег, а те люди, которые пришли сюда из местности Киллэм (Кильдемский наслег) Западно-Кангаласского улуса, образовали Кангаласский наслег. Эти 5 наслегов составили Баягантайский улус.
История отделения Кангалассого наслега и присоединения его к Баягантайскому улусу, по слухам, такова. В Западно-Кангаласском улусе, в местности Кильдемского наслега, был, говорят, правнук Дыгына, внук Манысыта (пастух), сын Бодомы (Бодуома), по имени Курджага. Этот Курджага вследствие притеснений и обид со стороны русских придумал следующее:
– Если я поселюсь (где-нибудь) далеко, лучше будет, да и потомкам моим до поры до времени необходимо жить в вольной стране.
Убедивши сколько-то народу следовать за собою, Курджага со своими пятью сыновьями и скотом отправляется на р. Яну.
Во время пути родной брат Курджаги вместе с двумя или тремя домочадцами остался на берегу Алдана, в местности, занимаемой теперь Чериктейским наслегом Дюпсюнского улуса. Ныне среди немногих их потомков первым (лучшим) считается Василий Петров Попов, пользующийся некоторою известностью.
Курджага со своими родниками достигает Яны, где живет год или два.
В это время два члена его семьи дошли до Колымы, где размножились и образовали нынешние 1‐й и 2‐й Кангаласские наслеги. Теперь они народ бедный, в пользу коего по области собираются пожертвования.
Курджага же с Яны отправляется на р. Оймякон в местность, называемую Терют с детьми и своими родниками. Те несколько семейств, которые были не в состоянии сопутствовать им, остались на Яне и образовали один наслег; главный из их потомков ныне Николай Васильев, состоящий улусным головою.
Курджага, достигши Оймякона, прожил сколько-то лет, а когда умер, то сыновья похоронили его на могильном лабазе (араҥас). Затем его сын (Өртөх) вместе с братьями и сколькими-то людьми ушли с Оймякона к устью р. Татты, к людям, жившим по р. Танда. Прочие же остались жить (оседлились) на Оймяконе. Эти пришельцы, присоединившись к улусу и производя благоприятное впечатление своею рассудительностью, получали покосные места от поселившихся здесь ранее людей, а некоторые получили благодаря жалобам главным начальникам, ведавшим покосными местами, – всего 48 остожий (сенокосных участков) и при
