обнаружили под водой, что искали, графиня? – спросил Филип напряженно.
– Да, я нашла катер и товар, точнее, то, что от них осталось. Если вы не возражаете, я бы хотела поговорить наедине с вашими сыновьями. С каждым по отдельности.
– Это еще зачем? Ничего нового они не скажут. Мы ведь уже все обсудили с вашими родителями, графиня.
– Конечно, так оно и есть, – обворожительно улыбнулась девица. – Но я не теряю надежды выяснить причину взрыва. Вдруг мои наводящие вопросы помогут вашим сыновьям вспомнить что-то важное.
– Не думаю, чтобы мы знали больше, чем уже было сказано, – вмешался я.
– И все же, я вынуждена настаивать. – Графиня-соплячка взглянула на меня таким взглядом, от которого наверняка таяли до состояния луж все ее ухажеры, но только меня в моем возрасте уже не проймешь этими женскими штучками.
Филип оставил нас втроем.
– Начну я, пожалуй, с Акке, – снова улыбнулась девица, глядя в этот раз только на меня.
Я пожал плечами и покинул гостиную, решив подождать на кухне. Там мыла посуду Бирла. В мусорном ведре лежала красная роза.
– Что, Астра настолько не любит Нильсонов? – спросил я шёпотом, кивая на цветок.
– Да аллергия у неё страшная на розы, – пояснила служанка.
Хм. Любопытно. Интересно, а Нильсоны знали? С одной стороны, откуда бы, с другой – какого хрена глава рода Нильсонов вообще стал бы присылать цветок Астре, если не с целью унизить?
Спустя минут десять меня окликнул Акке.
– О чем говорили? – шепотом поинтересовался я, прежде чем идти на допрос.
– Она просто заставила меня повторить то, что уже и так знает, – недоуменно отозвался парень.
Я вошел к гостье.
– Знаешь, Аксель, я была бы не прочь прогуляться. У вас тут за домом, кажется, чудесная роща, не покажешь?
Мы вышли из особняка и направились в сторону многолетних дубов, действительно образовавших небольшую, но уютную рощицу.
– Ты же понимаешь, что на самом деле мне надо было увести тебя подальше от чужих ушей? – спросила девица, когда мы отдалились от дома на приличное расстояние.
– Хочешь меня изнасиловать и закопать под деревом? – не удержался я от юношеского паясничанья.
– Меня, кстати, Кая зовут. – Девица мою остроту не оценила.
– А меня Аксель. И что же ты, Кая, хочешь сказать мне?
– То, что ты – не Аксель.
От неожиданности я аж поперхнулся собственной слюной.
– Сотрясение, кажись, у меня, а бред несешь ты, детка.
– Хватит ерничать. – Она остановилась и вперила в меня пристально-изучающий взгляд. – Я была под водой. Я нашла катер.
– И?
– И труп настоящего Акселя Ульберга в нем.
Вот тут уж мне реально поплохело, но девице я этого постарался не показать.
– Что ты хочешь, Кая?
– Я
