тебя не возьмут, там своих хватает, прислугой и подавно. Разве в рыбный порт, требуху таскать. Или что похуже…
– Лучше уж требуху, но честно.
Ланек упрямо скрестил на груди руки, сдвинул брови. Вик сначала так же сердито уставился на него, но через мгновение расхохотался и стукнул приятеля в плечо, отчего тот опрокинулся на спину.
– Не дуйся, Пакля, а то лопнешь. Вот поглядишь, как я ужу, может, ещё раздумаешь.
– Да не дуюсь я вовсе. – На Рыжего просто невозможно было злиться. – Только не передумаю, не жди. Слушай, а Мохмик где?
– Дрыхнет, до заката не покажется.
Вик встал, потянулся, прикрикнул на мелких:
– Ну, чего расселись? Хватайте ящик, кувшин – и пошли! Воды набрать не забудьте.
Самое людное место у перекрёстка уже занял нищий, но, увидев шарманку в руках Пузыря, посторонился: на музыку больше народу соберётся. Ручка закрутилась, колокольчики в ящике затянули печальную мелодию, и вот уже первая монетка упала в глиняную кружку Воробья.
Рыжий с Ланеком напились из фонтана под недовольными взглядами горожанок с кувшинами и отправились на площадь Мечников.
Впереди, запрудив улицу, галдела толпа зевак. Гудели дудки, ухали трубы, звенели цимбалы и бронзовые тарелки. Над головами поднимались пёстрые тряпичные шары, крутились сверкающие колёса, взлетали языки цветного пламени. Толпа то охала и откатывалась, то снова подавалась вперёд, подбадривая уличных циркачей криками и свистом.
– У громил сегодня праздник, – шепнул на ухо Вик. – Наёмный отряд с войны вернулся.
Юная гимнастка в серебристом трико легко скользила по проволоке. Сделав стойку на одной руке, она бросила в воздух пригоршню блёсток и послала публике воздушный поцелуй.
– Не туда смотришь! – толкнул Ланека приятель. – Гляди, сколько тут разинь… Будем работать!
Вик подобрался с видом кота, заприметившего голубя, и принялся обшаривать взглядом толпу.
– А ты, Пакля, никого не приглядел?
– Я же сказал, не буду!
– Главное, смотри, чтоб не застукали, – словно не слыша, продолжал учить Рыжий.
– А если всё ж заметят?
– Тогда только вовремя смыться… Хочешь, свою цапалку одолжу?
– Что?
– Сейчас увидишь.
Рыжий начал ввинчиваться в толпу и поволок за собой приятеля. Потом остановился, подтянул его к себе и прошептал:
– Видишь ту дамочку в синем?
Около циркачей остановилась молодая горожанка в сильно потёртом бархатном платье. В руках она держала корзину с покупками, из-под свёртков выглядывал краешек кожаного кошелька. Вик засучил рукав, обнажив на правом запястье узкий плетёный браслет с гранёными стёклышками. Стоило повернуть его, и всё, что ниже блестящих проволочек, превратилось в едва заметную тень. Браслет разделился пополам, кисть сама по себе полетела вперёд, огибая зевак. Призрачные пальцы коснулись мешочка с монетами и осторожно вытянули его из корзины.
