по подбородку у него потекли слюнки.
– Правильно мыслишь, – сказал он, подхватил шмотки и рванул к Рите.
Не бывала я в Африке, не видела, как гиена вгрызается в труп антилопы, но, полагаю, с виду это похоже на то, как Жучила уписывал горячий завтрак. Вилкой он работал как лопатой, даже на вдох-выдох не давал себе передышки, просто подхватил-закинул, подхватил-закинул. Посмотрел на меня. Я еще и кусочка не проглотила.
– Да ты чего? Только не говори, что не проголодалась!
Из уголка его рта потек яичный желток.
– Проголодалась. Просто смотрю и радуюсь – красота-то какая.
Оно и верно, красота. Мы ведь столько проболтались черт-те где, питаясь чипсами и шоколадом, так что на стол было просто смотреть больно: парочка пухлых сарделек, блестящих от жира; идеальная яичница – белый белок и желтый желток; хрустящие полоски поджаренного бекона; горка фасоли – подливка постепенно растекается по тарелке.
Жук фыркнул, яичный пузырь лопнул и потек по подбородку.
– Ненормальная. Давай лопай. – Он махнул вилкой тетеньке за прилавком – судя по всему, это и была Рита – и крикнул: – Простите, а можно нам еще поджаренного хлеба?
– Иду! – откликнулась она с готовностью (явно из тех женщин, которые радуются, когда их стряпню едят с аппетитом).
Я отрезала кусочек сардельки, против воли замычала от удовольствия, когда он коснулся языка, а потом принялась методично опустошать тарелку. Рита вперевалочку вышла из-за стойки, принесла горку поджаренного хлеба. Она была поперек себя шире, огромная грудь, едва помещавшаяся в клетчатую мужскую рубашку, выпирала над фартуком. Ноги под квадратной юбкой из джинсухи были голыми, обута она была в пушистые шлепанцы – кое-где искусственный розовый мех слипся, – видимо, на него попал жир от бекона.
– Долить вам? – Она кивнула на наши кружки с чаем.
– А то! – сказал Жук, пододвигая кружку к краю стола.
Рита дотрюхала до стойки и приволокла серебристый чайник. В кружки, дымясь, хлынула золотистая жидкость. Кроме нас, в кафе никого не было, так что Рита, похоже, не спешила вернуться за стойку.
– Спали где попало? – спросила она. В тоне не было упрека, скорее дружеская заинтересованность.
– Ага, – ответили мы хором.
Рита опустилась на стул за столиком через проход.
– Вам, ребятки, никому не надо позвонить? Можете с моего телефона, денег не возьму.
Жук положил вилку на край тарелки:
– Да не, у нас мобильники есть.
А я сразу подумала о Вэл, как она сидит на своей кухонной табуретке, в пепельнице гора окурков, а в глазах то же выражение, что и когда мы уезжали.
– Если где-то кто-то ждет от вас известий, уж вы позвоните. Просто скажите: все в порядке. Уж поверьте мне, ребятки. Я знаю, каково это – сидеть и смотреть на телефон
