только один человек поднял голову и глядит прямо в камеру. Это, понятное дело, я. На той заправке. На первой газетной полосе.
Жучила положил последний кусочек хлеба на тарелку.
– Ужас, – сказал он. – Я вам очень сочувствую.
Рита кивнула, будто благодаря.
– Вот. – Он протянул ей измызганную салфетку.
– Спасибо, не надо. У меня где-то платок был. – Она порылась в кармане фартука, выудила здоровенный белый мужской платок и шумно высморкалась.
– От такого и не хочешь, а жизнь переменится, – продолжала она тихо. – На улицу больше не хочется выходить – вдруг телефон зазвонит. Спать толком не спишь, все прислушиваешься, не скрипнет ли ключ в замке. Иногда и вовсе дуреешь: увидишь со спины кого похожего, услышишь, как кто-то сзади смеется, словно его голосом, поворачиваешься – а это и не он. – На лбу у нее опять показались капли пота, она задрала фартук, на секунду полностью закрыв лицо, утерлась. – Так вот, ежели где-то кто-то из ваших терпит такое, чего я натерпелась, позвоните домой.
Я почувствовала, что не только на лбу, но и под мышками скапливается пот, но по другой причине. Ее слова влетели в одно ухо и вылетели в другое, я прочитала под заголовком:
«Это первые фотографии двух молодых людей, которые, по свидетельству очевидцев, во вторник убежали от „Лондонского глаза“ за несколько минут до взрыва, устроенного террористами. Источник в полиции подчеркивает: на данный момент они являются главными свидетелями и могут располагать крайне важной информацией. Полиция настоятельно просит их выйти на связь».
Рита умолкла и сидела, тиская фартук в мокрых ладонях. Повисла тишина.
– Дело-то вот в чем, – сказал Жук. – Ведь можно вычислить, откуда звонят, верно?
– А, вы не хотите, чтобы вас нашли. – Она быстро взглянула на нас по очереди, без всякого осуждения, и я подумала, что ее Шон – полный идиот, если сбежал от такой мамы.
Прочла ее число. Еще пятнадцать-шестнадцать лет жизни. Увидит ли она сына, или ее ждет пятнадцать неотпразднованных дней рождения, пятнадцать одиноких сочельников? Я решила об этом не думать – мое-то какое дело?
– Вот что: если вы оставите номер телефона, я позвоню, когда вы уйдете, – сказала Рита. – Могу через пару часов, могу и вовсе завтра, как скажете. Просто передам, что видела вас и у вас все в порядке.
Жук кивнул:
– Да-да, это было бы клево. Дайте нам время свинтить.
– Пойду принесу бумагу и ручку. – Рита, кряхтя, поднялась.
Я перегнулась через пластмассовый столик и прошипела:
– Ты че, обалдел?
– А чего?
– Хочешь дать ей бабулин номер?
– Ну, она же сказала: позвонит завтра, мы будем уже далеко. Нормально.
