головой в сторону толпы. – Ты здесь весьма известен.
Ученик положил мешок с другой стороны от меня и начал выкладывать содержимое.
– Рах!
Надо мной стоял Тор, разинув рот, будто увидел призрака. Сначала я обрадовался тому, что он в безопасности, но от улыбки заболело лицо, и я вспомнил, при каких обстоятельствах мы расстались. Его потрясение превратилось в усмешку.
– Так-так. Ранен и снова нуждается в спасении. Какую глупость ты совершил на этот раз?
Никакого уважения, но я ведь больше не капитан. Я никто. Однако Йитти посмотрел через плечо.
– Следи за языком, мальчишка, – сказал он.
Тор фыркнул, но больше ничего не сказал.
– Наверное, тебе лучше лечь, пока я… пока мы займемся ранами, – сказал Йитти, начиная осматривать их. – Я неплохо поработал.
– Да, лучше ляг, чтобы не пораниться, если потеряешь сознание, – вставил Деркка. – Так, Тор, давай-ка сядь и отвлекай его разговорами, пока мы не закончим.
Тор посмотрел так, будто согласился бы на что угодно, кроме этого, но предложение от ученика заклинателя – вовсе не предложение. Мальчишка угрюмо опустился на землю рядом со мной.
– Как скажешь, ученик заклинательницы. Только знай, что я этому не рад.
– Ой, иди, сунь голову в бочку с водой, – буркнул Йитти.
Тор чопорно уселся и раскрыл книгу. Я не сразу вспомнил, что его учили чилтейскому, но не решился спросить, что это за книга. А потом и не мог. Йитти раскрыл рану на ноге, чтобы посмотреть, насколько все плохо, и мир закружился. Тьма протянула сотни жадных пальцев, унося меня с собой.
– «И у него будет»… или, может быть, это «у него есть клинок, сделанный… выкованный… богами»… нет… «единственным богом».
Рядом с ухом что-то скреблось. Ноги горели огнем. Йитти и Деркка, похоже, о чем-то спорили, но я ухватился за голос Тора.
– Храм? Лагерь? Дом? Будь проклят этот дурацкий язык.
Я попытался попросить воды, но с губ сорвался лишь хрип. Мальчишка не услышал, и я попытался снова, чуть приоткрыв глаза и тут же поморщившись, закрыв их из-за яркого света. Я все еще лежал снаружи, рядом по-прежнему потрескивал костер. Может, я отключился всего на несколько минут.
– А, ты очнулся? – сказал Тор. – Похоже, это входит у нас в привычку. Но сейчас зашивает тебя не императрица, так что можешь снова падать в обморок.
Я злобно уставился на него, но на ярко освещенном солнцем лице не было и следа раскаяния.
– В тот раз ты держался получше, но, наверное, хотел произвести на нее впечатление?
– Неужели я так плохо поступил с тобой?
Тор отвел взгляд.
– Ты должен был сражаться за свой народ, а не за нее.
Я тяжело вздохнул, стараясь не обращать внимания на горящие и зудящие ноги.
– Потому что все левантийцы стоят того, чтобы за них сражаться и умирать? Даже когда выбирают не ту дорогу? Или потому
