Цабрана послушно опустилось на хлипкую скамейку. Ахвал присел рядом. Было по-утреннему зябко, с воды обдувало злым ветром. Чайка с драным хвостом, поймав воздушный поток, парила на одном месте. Клюв у неё был жёлтый, головка крысиная, с мелкими глазками.
Глава 3
По эту сторону
Рэна пришла провожать их к поезду. Сидели на выщербленной скамейке.
– Ну ладно куру не желаешь, яйки хоть возьми, – уговаривала она Полину, пряча в тряпичную сумку жареную курицу, завёрнутую в газету.
– Говорю ж тебе, меня от запахов еды в дороге тошнит, – отмахивалась от неё мама.
– Ты что, с мозгами поссорилась? Двое суток трястись, вы там с голоду помрёте. О себе не думаешь, хоть о ребёнке подумай!
Соня улыбнулась, глянула себе под ноги. Скамейку наискосок закрывала тень от козырька вокзала, а вот ноги торчали на солнце, пряжка на сандалиях раскалилась и жгла.
– Не двое суток, а день и две ночи, – поправила её Полина. – В поезде есть вагон-ресторан.
– Не смеши мои нервы! Что там за ресторан, дадут тощий суп – и сиди хлебай! У тебя что, есть миллион, чтобы так себя вести? Предлагают – не берёт, спрашивают – ресторан…
– Рэночка, ну не обижайся. Спасибо тебе! – Полина прильнула к её боку. Тут же отпрянула – жарко.
– Торт хоть возьмите, – смягчилась та. – Диточка, возьми, твоя мама меня не слушает.
Полина еле заметно кивнула.
– Спасибо. – Соня поставила торт на колени. Коробка была немного приплющена, в жирных пятнах от крема.
– Расскажи лучше, что с домом? – попросила мама. – Сильно пострадал? Как там улица ваша?
– А шо там страдать – трещина пошла, из ЖЭКа приходили, замазали, сетку какую-то прилепили. Сказали, закрасят. Жить будем, Полиночка, не переживай. Жить будем. Туристы вон разъезжаются – испугалися. А что бояться-то? Уже всё случилось. Два снаряда в одну воронку не падают.
Со свистом и тихим постукиванием к перрону подошёл состав.
– У Гришеньки-то Хорта издохла. Дитё из-под завалов вытащила, а саму придавило…
Полина опустила голову: знаю-знаю.
– Хорошая была собака. Защитница.
– Так я что говорю: щенину подобрал! Окрас – ну вылитая она! Хортой и назвал. Я ему: нельзя так, чтоб два раза одной кличкой. А он мне: не могу иначе, Рэночка, Хорта она, и всё тут. И дворняга какая-то к ним прибилась. Щенина, говорит, с ней расставаться отказалась. Ишь ты!
– Ну это же отлично! – Мама обрадовалась. – Григорию будет чем заняться. Здорово, что он не один! Сонечка, пойдём.
Соня вскочила со скамейки, потянула за лямку сумку.
– Не торопись вперёд меня, – нежно отпихнула её Рэна, – донесу вам багаж до порога вагона.
Она легко закинула их «багаж» на плечо:
– Что ж вы так бедно живёте
