style="font-size:15px;"> Внезапно я поняла, что нахожусь на острове Ара.
В Ордене Полуночи.
Женщина обратилась ко мне на аранском, но она говорила так быстро, что ее речь проскользнула сквозь мой затуманенный разум, не обретя смысла.
Губы женщины растянулись в улыбке, но вокруг глаз появились озабоченные морщинки.
– Тисаана? – позвала она высоким, переливчатым голосом.
Неудивительно, что я приняла его за звон колокольчика.
– Тебя так зовут?
Она говорила медленно, подчеркивая каждое слово в манере, которую можно было бы назвать покровительственной, если бы она не казалась такой подчеркнуто доброй.
– Да, – кивнула я.
Женщина улыбнулась еще шире и положила ладонь себе на грудь:
– Вилла.
– Здравствуй, – прошептала я.
– Здравствуй, ми-а.
«Ми-а»… «Ми-а»… Я напрягла мозг, перебирая все аранские слова, которые когда-либо видела в книге. На бумаге все было намного проще.
Наконец-то пришло осознание. «Ми-а» – «милая». Ласковое обращение.
Я преисполнилась уверенности, что смогу разобраться, и уголки рта потихоньку поползли вверх.
Маленького свидетельства понимания для Виллы оказалось достаточно, чтобы снова разразиться потоком слов. Мне с трудом удавалось следить за смыслом.
– …Не приходила в себя довольно долго. Сначала я навещала тебя трижды в день, чтобы лечить. У тебя была сильная инфекция. – Она покачала головой. – Очень плохо.
«Инфекция».
Новое слово. Но я догадалась о его значении.
Я пошевелила руками и уперлась в постель ладонями, чтобы приподняться. Ожидаемой волны боли не последовало. Неприятно, конечно, но даже в сравнение не шло с тем, что я пережила за последние несколько недель.
Невероятно.
– Уверена, что тебе все еще больно.
Я подняла глаза и увидела, что Вилла рассматривает меня с наморщенным лбом.
– Не так уж и плохо. Спасибо.
Вилла то ли причмокнула, то ли поцокала языком, выражая нечто среднее между жалостью и неодобрением.
– Бедняжка. Спина у тебя в ужасном состоянии.
Легкий порыв прохладного ветра привлек мое внимание к правой половине комнаты, которая, по сути, представляла собой череду застекленных окон от пола до потолка, местами прикрытых каскадом блекло-голубых шифоновых занавесок. Одно окно было слегка приоткрыто, и в него проникал морской воздух.
Комната оказалась маленькой, но безупречно чистой. Единственную мебель в ней составляли моя кровать, большое зеркало и шкаф. Простой конструкции, но явно дорогие, изготовленные из насыщенного цвета красного дерева с серебряной отделкой. Никаких других украшений в комнате не было. Все ручки, выступы и орнаменты были сделаны в виде маленькой серебряной луны.
Еще один порыв ветра. Я задрожала, обхватив
