ей равно не нравились. Кусок не лез в горло, и холодная серая пустота в душе сегодня заполнилась болью. Наверное, эта боль и погнала ее к дверям Ильхата.
Замерев с поднятой рукой, Дженна поколебалась вздох-другой и решительно постучала. Ответа не было. Она собралась возвращаться – когда в груди шевельнулось тревожное чувство.
Она постучала еще раз – и вновь без ответа. Только спустя пять ударов сердца из комнаты донесся тихий голос. Что он сказал? Поди разбери.
Ильхат стоял у окна спиной к ней. Прямой, будто высеченный из камня, ровными линиями ниспадали складки одежды – вчерашней, словно Гарран и не ложился спать.
– Хатта́с! – окликнула она его. Дженна назвала его так три года назад, когда они познакомились. Хат-тас, смешливое пламя… Он обернулся, и она хотела броситься к нему, прижаться к груди – и не могла. Только повторила жалобно: – Хаттас…
Он подошел к Дженне и заключил в объятия, но и в кольце его рук женщина дрожала от холода.
Она сидела на вышитых агатом подушках, и думала, что шея задеревенеет от напряжения, а лицо никогда не узнает иного выражения, кроме улыбки.
Рами наклонился и о чем-то зашептал названному отцу. Сегодня он много шутил и спорил, а порой запрокидывал голову и смеялся. От его смеха по спине Дженны пробегали мурашки.
«Он слишком много смеется, не понимая… – Дженна не закончила мысль, ее ужасно не хотелось заканчивать. – Даже если не Ильхат, остались дружки Картхиса. Они убьют Рами просто чтобы добраться до меня».
Гарран поднес к губам кубок и вылил остатки вина в рот. Когда их взгляды встретились, Дженна улыбнулась мужу.
– …Даиха́н Квизе́йр уверяет, что его род происходит от демона из царства теней, – ее сосед за столом рассказывал о происхождении древних родов, расцвечивая легенды насмешливыми и пошлыми красками.
«От какого козла произошел ты сам?» – улыбнувшись, подумала Дженна.
– Мне жаль его прародительницу, – вставил Рами. – Это все равно, что спать с быком, но в тысячу раз хуже.
Все засмеялись.
Дженна бросила короткий взгляд на сына. В противоположность Гаррану, который всегда одевался строго, Рами был очаровательно небрежен. Каштановые волосы рассыпались по плечам, узкий ручеек золотой цепочки сбегал по ключицам, увлекая взгляд в ворот распахнутой на груди рубахи. Дженна подумала, что не будь он ее сыном, она сошла бы с ума за одну улыбку на его гладком лице.
Вместо того, чтобы рассмеяться, муж широко зевнул и, потянувшись за фиником, покачнулся.
– Вы видите, как мотает хозяина. Такой прием не так просто организовать, дорогие гости! – отшутился он.
Дженна поднялась и, обойдя стол, присела меж мужем и жрецом из столицы.
– Тебе лучше пойти и поспать, – тихонько проговорила она. – Ты никогда много не пил, вот и опьянел. Да еще вымотался.
– Госпожа Дженна права, – один
