Двое дюжих воинов бесцеремонно поставили пленника на ноги и подтащили к лошади бека. Аслан брезгливо ткнул кончиком кнута в его грудь:
– Кто ты и что здесь делаешь?
Толмач, видимо, давно попавший в плен к аланам, перевёл вопрос бека. Поняв, или,
по крайней мере, сделав вид, что он рад тому, что его не убили сразу, кипчак отвесил
беку низкий поклон:
– Я охотник Улукун, светлейший бек. Ищу лёжки кабанов и косуль.
– Для кого ты следопытством занимаешься, собака?!
На лице охотника появилась глуповатая улыбка:
– Сам царь гуннов, Великий Бэту через день или два на охоту царскую пожалует.
Он тут каждый месяц охотится. Вот для него и стараюсь.
У горца глаза загорелись: ишь ты, сам царь гуннов в руки ему идёт! Мало чего
слышал Аслан о царе гуннов, и совсем ничего не знал он о прошлом этого народа.
Но в одном он был уверен: сама птица счастья в руки ему попалась. Ведь если ему
удастся обезглавить этот чуждый ему народ, само тело его и пинать легче будет.
Он дал знак воинам, и те сняли путы с рук пленника.
– Я сохраню тебе жизнь, кипчак, если выведешь меня на царя своего. Хочу
познакомиться с ним, испить чашу мира.
Окружавшие бека воины еле сдерживали себя, чтобы не рассмеяться в лицо глупому парню. Если и другие кипчаки и гунны такие простаки и увальни, то поход
алан в эти далёкие земли превратится в увеселительную прогулку. А Улукун, словно
не замечая этих ухмылок, снова растянул губы в глуповатой улыбке:
– Отчего не вывести, светлейший бек. Наш царь-кормилец завсегда рад гостям!
Улукун, любимый племянник царя Бэту, конечно же, сильно рисковал, ведя игру с
беком аланов. Но и другое понимал он: если удастся план его дяди, то малой кровью
победят гунны своих врагов.
Из зарослей плавней, спасаясь от шума крикливых алан, выскочило несколько кабанов. И они, не рыская вправо или влево, выскочили на ту самую балку, что высоким, сухим островком тянулась на несколько вёрст среди непроходимых топей.
В охотничьем азарте аланы сумели подстрелить одного из кабанов, и теперь, преследуя подранка, сами выскочили на эту балку. Махнул кнутом бек Аслан, и уже всё войско втянулось вслед за ним на эту балку с её сухой и твёрдой землёй.
Тем временем на другом конце балки, скрытом высоким камышом, кипчаки вместе
с гуннами заступами своими и мотыгами прорыли поперёк неё широкий поперечный проран саженей в пятнадцать шириной, который тут же заполнился болотной жижей и ряской. А на внешней стороне прорана защитники возвели высокий бруствер с крутыми склонами, которые тут же начали время от времени поливать водой. И теперь совершенно непроходимым стало это укрепление не только для конников, но и для пеших воинов.
А как только войско алан полностью втянулось в уготовленную ему западню, тотчас
