вазы с живыми цветами.
Я положила астры умершему генералу. В могиле догорала свеча среди цветов.
– Странно, – сказал Слава, дочитав надгробную надпись у фотографии Деникина в казацкой шапке-кубанке. – Если бы не было революции, осталось бы столько несправедливости, сколько сейчас?
– Такова жизнь, она часто бывает несправедлива. Но надо желать лучшего и стремиться к нему.
Я положила цветы к могиле жены Деникина.
– Какая молодая, красивая женщина!
– Разве у генерала могла быть плохая жена?
Мы немного помолчали. Слава пофотографировал, и мы пошли бродить по кладбищу. Было много неизвестных надгробий без надписей и со сломанными крестами. Время всё стёрло. Но мы старались найти хоть какую-нибудь известную фамилию, что была в списке на стенде. Наконец, нашли могилу дальней родственницы Пушкина и могилу А.П. Сумарокова.
– Ему тоже надо будет возложить цветы, – предложил Слава.
– Смотри, – окликнула я его, – бабочка какая-то редкая, чёрно-белая, в полосочку, как зебра. Одним словом, редкая, я таких даже не знаю. Но ко мне недавно в комнату такая же залетела ночью, когда я ложилась спать, только побольше. Я была очень удивлена этой незнакомке. Мама сказала, что на мне будто знаки какие-то, вот и редкие насекомые появляются. У Набокова ведь тоже были знаки, что он редких бабочек находил. Это тоже дар.
– Вот видишь, здесь, на кладбище, и для бабочек кладбище. Они потеряли свои полосатые крылышки, – сказал Слава, – пойдём скорей.
Мы снова отправились к Солженицыну. Там, на его могиле, в вазах было опять много новых цветов. И среди них и положенные нами алые розы. Они уже чуть подвяли, казалось, теряли свою силу, как догорающая свечка рядом. Но всё же ещё «горели» ярким огонёчком.
– Пойдём на солнышко! – сказал Слава.
– А в церковь? Свечку поставить.
– Обязательно. Наши свечи будут стоять рядом…
Выйдя из храма, мы сели у площадки на скамейку. Рядом стояла лиственница, и на ней висел узенький с деревянным резным крестом скворечник.
«Даже и скворечник божий», – подумала я.
Голуби паслись возле трапезной. «Очень здесь спокойно, очень хорошо», – наслаждалась я тишиной.
– Сюда ходят, чтобы душу успокоить, – будто угадав мои мысли, сказал Слава. – Вон, видишь, одна девушка в чёрном. На её лице печаль. Видно, что-то случилось трагичное у неё, вот и пришла сюда успокоиться. Хорошо, если слово доброе ей скажут и она услышит его, а иначе может и душа пропасть, тогда и жить не захочется. «Она упала с высоты» – у меня есть очень грустная песня, посвящённая одной несчастной женщине. Она действительно упала с высоты, выпрыгнула из окна, потому что не хотела жить.
– Это очень грустно. Но давай не будем об этом. Смотри, на башне часы стоят. Почему ж их не ремонтируют?
– Не умеют. Нет старых мастеров, которые знали секрет.
– А хотелось, чтоб и эти часы ходили.
Я взглянула вверх на башню
