style="font-size:15px;"> – Они сбежали.
Толстушка высморкалась и тем же бумажным комком стала оттирать рюкзак от грязи, косясь на темноволосую девушку. Та легко встала со скамейки и вгляделась в даль улицы.
– Ага, вот и мой автобус!
– Ты как… ты их разыграла? – спросила толстуха.
– Чтоо нааша жизнь? Иигрра! – пропела черноглазая. – Вот, держи еще платок. И дай как-нибудь сдачи этим придуркам.
Смуглая девушка заскочила в раскрывший с шипением двери автобус.
Спасенная пария смотрела ей вслед с изумлением. Смуглая помахала ей из-за стекла. Автобусная остановка с налипшей бахромой объявлений и девочка в полосатых колготках поехали вправо и через секунду скрылись из вида. Аля хмыкнула. «Засунь их в джип» – сказала она себе под нос. Ха! Так вам!
Она пристукивала носком туфли по металлическому полу. В крови бурлил адреналин – как всегда после представления. Перед глазами плясали выдуманный Руслан, бордель с красными диванами и выдуманная девица с голосом резким, как визг шин. Ай да я!
Когда-то ей пришлось разбить губу одной девчонке, чтобы в классе Алю перестали дразнить «обезьяной». Впрочем, незачем это вспоминать. Лучше вспомнить вечер, когда ей, вышедшей к краю рампы на поклон, аплодировала половина школы – в том числе те дураки, кто кричал пять лет назад обидные слова. Кто-то вручил ей букет тигровых лилий и они оставили след желтой пыльцы на Алином платье – там, где прижала их к груди.
Она откинула длинную прядь волос и, приобняв поручень, уставилась за окно автобуса. Монотонно мелькали окна многоэтажек, пробегали пластиковые вывески, мимо стелилась однообразная пестренькая бязь московской окраины. Аля сама была закутана в эту бязь, как в кокон; например, вчера она разносила тарелки – не более заметная для посетителей кафе, чем кофейный автомат на барной стойке; каждый день путешествовала через толпы незнакомых людей, равнодушно скользивших по ней взглядами; вот как в этом автобусе. Они думали: еще одна девчонка, не стоит внимания… Никто пока не знал, на что она способна.
Глава 2
Так разгоняешь, возгоняешь надежды, выше, больше, а потом тебе – разом, резко: стоп! Четыре часа спустя она услышала: «Стоп! Снято» – и ее сцена в массовке была закончена. К статистам подошел администратор – долговязый парень в красных кедах, с модной щетиной, которая росла неровно и не шла ему. Он поблагодарил всех за работу (что там! они дольше ждали начала, чем снимались), стал раздавать бумаги, которые надо подписать, прежде чем получить свои пятьсот рублей. Но ведь Аля не ради этих денег – Аля надеялась, что хоть сегодня ей повезет: заметят, выдернут из массовки, как ананас с морковной грядки, выложат на серебряное блюдо с вензелями… Нет. Черная полоса, которая началась летом, три месяца назад, когда она провалилась на последнем экзамене во ВГИК, эта вязкая полоса продолжалась. Свирская перла против течения, нагло возражала судьбе и всем добрым советчикам, всем
