глазом моргнуть. Раздался звук откупоренной пробки – Хэйя понюхал содержимое, громко глотнул, после чего высунулся из-за колодца. Сквозь извечное недовольство на лице его проступало любопытство.
Легко поднявшись, слепой встал и сделал пару шагов в сторону Валари. Тот не двинулся с места, понимая, что настроение прикованного к бычьему кольцу парня может измениться в любую секунду. Тогда Хэйя бросится, и новой схватки не избежать. С тяжелой длинной цепью на шее – ничто не помешает ее части оказаться и в руках, – исход боя может быть весьма печальным…
И все же показывать страх было нельзя.
Валари шагнул навстречу, протянул руку и спросил невозмутимо:
– Ты хочешь отдать флягу?
– Нет, – на лице слепца мелькнула ухмылка. – Оставлю себе.
Он снова жадно отхлебнул меда – на серых щеках проступил румянец. Валари на то и ставил – уж мед-то должен приглушить ярость этого бесноватого. Ну, хоть реакцию замедлить…
– Я могу попросить за тебя у хенке, если не будешь больше кидаться на нас.
– Вряд ли получится, – слепой улыбнулся уголком губ.
Упертый, как буйвол. Но Валари не собирался сдаваться. Он задумал докопаться до истины, во что бы то ни стало.
– Так за что ты возненавидел нас, Хэйя?
– Я? Возненавидел? О чем ты?
– Издеваешься? Ты кидаешься на нас, пытаешься убить…
– Да, брось! Ничего я такого не хочу, – Хэйя еще отхлебнул из фляги, поперхнулся, поморщился, плюнул в сторону. – Привычка такая, понимаешь? Меня в семь лет продали гладиатором на подпольные бои. А я ведь слепой. Чтобы выживать, приходилась нападать на все, что движется. Никогда не знаешь, что там в голове у чужака, стоящего перед тобой.
Взгляд Валари наполнился интересном.
– Вот как. Понятно. Только у нас тут не бои. Мы товарищи, понимаешь?
– Теперь понимаю. – Очередной громкий глоток нарушил повисшую тишину. – А вот ты, Кошачья походочка, меня, видимо, не понимаешь. И никогда не поймешь. Ну если конечно эти хенке не выколют тебе глаза за какой-нибудь проступок.
Валари сделал вид, что не заметил колкость собеседника. Спросил на свой страх и риск:
– А ты как потерял зрение?
Иногда прямота подкупает.
– В раннем детстве. Мой отец, ярл Арнберн, считал это проклятием, насланным хати на северный край. Он ненавидел духов. В том числе за то, что один из них, по его мнению, был моим настоящим отцом… Хати-Ибиру. Владыка морей, будь он неладен. У отца не было доказательств, чтобы обвинить мою мать, только ненависть. Внезапную слепоту он счел подтверждением и вышвырнул меня за борт своего корабля, но море меня пощадило. Я попался в руки пиратам, и они продали меня скупщикам рабов, а те ради потехи перепродали хозяевам боевой арены. Вот и вся история. Хочешь еще о чем-нибудь расспросить?
– Нет. Я достаточно услышал.
– Достаточно для чего?
– Для того, чтобы понять тебя.
Глава
