слову, наслаждаясь звучанием ее низкого бархатистого голоса:
– Я ведь работала в Щепкинском училище вместе с Николаем Александровичем, преподавала, ставила спектакли: «На дне», «Берегите белую птицу», «Голубую рапсодию». Была любимой ученицей Марии Петровны Лилиной, училась у Константина Сергеевича Станиславского. Слушая его, буквально теряла дар речи, всегда свято относилась к искусству. Наверное, очень высокие требования я предъявляла к своим ученикам, не выносила расхлябанности, небрежного отношения к учебе. Были и конфликты. Не терпела я ложь и пошлость. Вот и вынуждена была через пятнадцать лет работы уйти…
На пороге комнаты показался Николай Александрович.
– Ну, Коля, что ты? У меня же Анна Алексеевна.
– Танюша, я тоже хочу тебя послушать. Ты же мой Станиславский.
– Потом, потом. Роль Фирса будем с тобой вечером репетировать. Иди…
Николай Александрович задумчиво улыбнулся и проследовал через гостиную в свою комнату.
Каждый год в доме у Анненковых собирались близкие люди, приглашали и меня. Несколько лет снимали фильмы «Продолжение традиций» о творческом содружестве супружеской пары, чтецкие программы.
Татьяна Митрофановна великолепно читала Пушкина, Блока, Тургенева (да почти всю классику). Многое из записанного прошло в эфир на образовательном канале, не раз прозвучал и «Бог» Гаврилы Романовича Державина в блистательном исполнении Николая Александровича.
Дни встреч 14 января (день рождения Татьяны Митрофановны) и 25 января (Татьянин день) были не только праздниками, но и фейерверками полета мысли и шуток.
За столом посередине маленькой гостиной – родственники Татьяны Митрофановны: музыковед Алик и Галочка Любицкие, их дочь Вика, прекрасная пианистка, Народная артистка СССР Татьяна Шмыга с мужем Анатолием Кремером, дирижером и композитором.
Николай Александрович сидит напротив Татьяны Митрофановны и они, словно шутя, обмениваются фразами из пьес Островского. Мы слушаем, смеемся. И кажется, что это они так разговаривают, а не герои пьес.
Варенька (Танюша величает ее сестрой), вносит блюдо с горой румяных вкусных пирожков. Танечка Шмыга произносит тост и поздравляет как-то застенчиво, но слова, произносимые ею, мудры и драгоценны. Никогда не слышу за столом ее сказочного пения. Господи, за что Бог подарил мне счастье такого космического общения!
Две Тани познакомились в магазине тканей в Столешниковом переулке. Татьяна Митрофановна спросила:
– Душечка! Вы для чего покупаете эту клетчатую ткань?
– Юбку буду шить, – ответила Татьяна Шмыга.
– Нет, голубушка, из этой материи и покрывало на диване гостей испугает. – Шмыга расхохоталась. С этого мгновения и началась их дружба.
Татьяна Митрофановна имела прекрасный вкус, великолепно шила и моделировала одежду. Это было ее хобби.
В трудные безденежные девяностые годы
