вызвали, а я – к тебе.
Через три дня похоронили Сергея на Николо-Архангельском кладбище. Прощаться приехали Любины братья да сёстры, ее подруга по Реутову, закадычная. Поплакали, портрет на журнальный столик поставили. И стали жить чуть спокойнее после стольких лет страданий. Правда, Семён потихоньку начал и сам попивать. Из кузнечного ушёл. Кормилицей стала Любаша. А он ждал её, встречал после работы у станции, ходил в магазин, стирал бельё, которое она потом гладила и ровными стопочками раскладывала на полках в шифоньере.
Под утро мысли стали куда-то уплывать, и Семён заснул.
Весь следующий день они провели вместе, читали рассказ Ивана Бунина «Антоновские яблоки». Приготовили очень вкусный ужин: Семён – борщ, Люба – котлеты. Сели за стол, достали бутылку кагора. Выпили. Семён подошёл к Любе и поцеловал её.
– Любанечка, что-то всё-таки вчера произошло.
– Да нет, Сенечка, всё как прежде.
– А что это значит – «как прежде»?
– Да ничего и не было.
Он больше расспрашивать не стал. Но почему-то ныло сердце. Ему казалось, что Любу у него может отнять Максим. Неужели они встретились?
Утром, несмотря на боль в ноге, Люба решила пойти на работу. Надела пальто с каракулевым воротником и плотную вязаную шапочку.
– Может, ещё дома побудешь? – с волнением спросил Сеня.
– Нет-нет, Сенечка, пойду, а то мороженое растает.
– Да где растает, на улице градусов тридцать, никто и покупать его не будет!
– Мальчишки, мои дружки, после школы прибегут, а меня нет.
На площади за вокзалом народу почти не было. Лишь Светка торговала жареными пирожками собственного приготовления. Люба зашла на базу.
– Чего-то тебя вчера не видел? – спросил заведующий складом Тимофей.
– Да ногу подвернула.
– Вот, держи свою карету-тележку. А мороженое в левом холодильнике.
Люба достала брикеты с мороженым, аккуратно уложила, выкатила тележку, встала у стены магазина. Надела белый фартук, зелёные обрезанные перчатки, вытащила из сумки тарелочку под мелочь.
В два часа дня прибежали Валечка, Ромка и Стасик.
– Привет, тётя Люба! Нам по два вафельных стаканчика.
– Это в такой-то мороз? Не много ли будет?
– А вы вчера не приходили. Болели? Вот мы вам выручку за вчерашний день и восполняем.
Люба достала стаканчики. Кончики пальцев на морозе покраснели. Подошла Света, принесла горячий пирожок. Люба поблагодарила, но есть не захотела.
Вечером, когда вернулась домой, почувствовала жар. Сеня укутал её в одеяло, принёс чаю с мёдом, малинового варенья в розеточке. Жар становился всё сильнее. Померила температуру. Тридцать девять. Семён развёл уксус водой, натёр её тело. Температура спала, а потом опять скакнула в самый верх. Ночью Люба стала бредить и всё говорила, порой кричала: «Максим, Максим,
