все последние годы! Неужели дождался?
– Какое же?!
Нетерпение подводило его. Еще бы! Терпение терпело фиаско. Когда мечта достижима, и, кажется, что ты уже хватаешь ее за роскошный павлиний хвост, хочется быть уверенным, что на этот-то раз, что сегодня, сейчас вот, она уже никуда от тебя не ускользнет, никуда не денется, твоя мечта.
– Ты должен делать то, что ты умеешь делать лучше других – месить и лепить. Из глины генов ваять основание…
И тут Юра не удержался. Он расхохотался бешеным истерическим смехом, я даже испугался. Он просто выпрыгнул из кресла, катапультировался, как из горящего самолета, несколько раз подпрыгнул, затем замер, поднял голову вверх, протянул руки к небу, словно пытаясь ухватиться за облака, и так стоял не меньше минуты, колосс Родосский, бог в джинсах… Затем он снова упал в кресло, снял очки и, как обиженный школьник, кулаком вытер слезы, катившиеся из глаз. Он не мог удержаться от слез, тер и тер кулаком свои красные щеки, тер и всхлипывал, икая, как ребенок, которому вернули любимую игрушку.
– Да-да, – почти шепотом сказал он, – ваять жизнь – это то, что мне надо: создавать не золото, а жизнь!
Это я уже где-то слышал.
Я не знал, что мне делать: утешать его или радоваться вместе с ним. Я знал точно одно: я попал в десятку: он теперь – мой. И дал вволю ему наплакаться. Потом мы шли по ночному Иерусалиму и молчали.
– Я до сих пор не верю, – произнес он, наконец, – но как тебе все это удалось провернуть? Знаешь, ты – гений…
– Знаю, – сказал я.
– Я бы до Пирамиды никогда не додумался!
– Пирамиду не я придумал, – сказал я, – мы ее все вместе придумали, ты, я, Аня и Стас, Ия и Юля, Архипов и Тамара, и…
– Да, и Славик, и Ксения и Наталья…
– И Жора, и Вит…
– Да, Жора – гений всяких придумок…
– Бог, – сказал я.
– Да, Жора тоже… Ты уже называл Юлию, кто это?
– Пирамиду, – сказал я, – придумал Сам Бог. В Его Книге все написано, там начертан и план нашей жизни. В ней все есть и маркетинг, и менеджмент, аудит и консалтинг, даже бонусы и дивиденды, абсолютно все, надо просто уметь читать… Пришло время прочитать ее заново и по-новому, и досталось это нам, понимаешь, не кому-то, а нам. На нас Он возложил это Его плодоносное иго, это бремя небесное, понимаешь, нам нельзя Его подводить.
– Ты строишь свою Пирамиду так уверенно и с таким вдохновенным смирением, как это может делать только глубоко верующий в правоту своего дела человек.
– А ты разве в нее не веришь?
Тут я вспомнил Аню, наш спор, и сказал то, что говорил ей:
– Сrede ut intelligas! Верь, чтобы понимать!
– Да-да… Чтобы понимать, – согласился Юра, – требуется вера.
Видимо, этот мой небесный спич, свято вырастал и ширился по ночным вымершим переулкам
