Шелтером, который всеми силами пытался сохранить серьёзный вид.
– Я… я виноват… прошу прощения. Я… – Присмиревший муж сел на кровати. Место буйвола занял ягнёнок. – Ведь я люблю её. Понимаете?
– Да, конечно, – вдруг став серьёзным, сказал сэр Шелтер. – Теперь, надеюсь, вы позволите мне выспаться?
– Конечно. Прошу прощения, – растерянный муж медленно вышел из комнаты. За ним поплёлся его друг, что-то нашёптывая ему на ухо, на что присмиревший муж отмахивался, как от жужжания мухи.
Когда все слуги разошлись, сэр Шелтер вернулся в комнату.
– Дорогая моя, не прячься. Он ушёл. И, любовь моя, прости за… – Он остановился. Разгромленная комната была совершенно пуста. Одинокая занавеска болталась на ветру. В чёрном зеве окна он смог увидеть только далёкие огоньки, тучи среди проблесков луны и черноту. – Чёрт бы его побрал! Вот заявился некстати! – Он раздражённо топнул ногой. И вдруг его что-то кольнуло. Дождь! Боже! Она может простудиться! Как он мог!
Он кинулся к двери – так и есть: ни шляпки, ни плаща.
Опрометью бросившись из комнаты, сэр Шелтер позвал своего мальчика-слугу.
– Признавайся, Бенедикт, куда ты спрятал леди? – его тон выражал обеспокоенность. – Ну, не молчи. Мне нужна моя жена.
Мальчик широко открыл глаза.
– Леди, милорд? Но я её никуда не девал. Она была всё время здесь.
– Здесь? Но её здесь нет. Где же она?
– Не имею понятия. Я смотрел за дверью – леди не выходила.
– Но её здесь нет. Этот боров всё здесь перерыл. Не могла же она спрятаться в щель?
Он бросил взгляд на окно: на ветру развевался какой-то тёмный лоскут, а под окном что-то белело. Сэр Шелтер схватил лоскут – это был кусок платья Кейт, зацепившийся за гвоздь. Он медленно опустился за белеющим пятном. В его руках оказался в грязных разводах платок. Его вышивка была превосходна. А монограмма «К.С.» – просто произведение искусства.
– Бенедикт, она убежала, – хриплым голосом сказал он, сжимая в руках платок. – Она ушла! Неужели она так испугалась?
– Любая бы испугалась, когда такое творится.
– Бенедикт, её надо найти, – Его взгляд упал на монограмму. Странные буквы, не имеющие к ней никакого отношения. Он нахмурился. Уж не для другого ли она вышивала этот платок? Хотя, насколько он помнил, Джейн вообще не любила вышивать, считая это бессмысленной тратой времени и сил.
– Милорд, ночь на дворе. Дождь хлещет. Завтра утром вы ещё кучу найдёте.
– Дурак! Эта – единственная. К тому же, мне очень бы хотелось узнать у неё одну вещь… – Он снова бросил взгляд на платок. – Словом, ты меня понял. Седлай лошадей, поедем искать беглянку.
Сэр Шелтер швырнул платок на кровать и стремительно выскочил из комнаты, требуя лошадей. Мальчик-слуга, обречённо вздохнув, поплёлся за ним.
– Поторопись! Живее! – раздалось из коридора. Мальчик ускорил шаг.
Глава
