немного работала в приюте. Но все деньги…
– Забрала эта старая поганая жаба, – докончил Том.
Он пошарил под столом и нащупал небольшой мешочек, прикреплённый к обратной стороне столешницы и благозвучно звякнувший несколькими монетами.
– Не фунты и соверены, – сказал он, взвешивая мешочек в руке. – Но до Лондона тебе должно хватить.
– Лондона? – тихо воскликнула Кейт. – А что я там буду делать? У меня ни опыта, ни рекомендаций, даже деньги – и те твои.
– Недалеко от Хемпстеда есть пансион. Его держит сестра моей жены. Эта старая калоша мне кое чем обязана. Ты можешь поработать у неё, набраться опыта. Она не слишком респектабельна, – Он цинично усмехнулся, оглядев Кейт. – Но с чего-то начинать надо.
– Это новый бордель? – прямо спросила Кейт, устав от треволнений этого дня. Её лицо вспыхнуло, и сил на словесные игры уже не хватало.
Том фыркнул.
– Вряд ли такая ханжа, как Элспет, будет держать бордель. Нет, это пансион для белоручек. Таких, как ты, – Кейт снова вспыхнула. – Когда придёшь, скажешь ей, что Том помнит о её друзьях за морем. Она поймёт, что ты от меня. А теперь ложись. Поспи. Есть у меня нечего, так что, придётся поголодать.
От всех событий дня Кейт совсем забыла о голоде. Но стоило Тому заговорить о еде, как у Кейт нестерпимо засосало под ложечкой. Она пересилила себя и спросила о другом:
– Том, кто это кричал? – Том молчал. – И ещё я слышала, что кого-то били. Что случилось?
Том молча отвёл глаза.
– Том, скажи мне! – Она подошла к нему, пытаясь заглянуть в глаза. – Мистер Рид кого-то изнасиловал?
Том тяжело вздохнул и сел на табурет. Кейт присела перед ним на кровать.
– Скажи же, Том, – Она наклонилась к нему и положила руку на его рукав. Том высвободил руку и встал, уткнувшись носом в стену, спиной к Кейт.
– Старая сука отдала ему твою тётку вместо тебя, – пробурчал он, нехотя.
– Но ведь он любит девственниц? – Кейт всё ещё не осознавала сказанного.
– Ты настолько слепая или глупая? – Том повернулся к ней со злостью в глазах. – Этому подонку нравится чужая боль. Как тому французику-маркизу, что возбуждался, когда хлестал служанок и графинь. Ему от девственницы нужно, чтобы она орала от боли и ужаса, умоляла о пощаде и корчилась от мук. Опытные шлюхи уже разработали свою дыру, и боль от члена могут потерпеть. Или заглушить бренди или какими-то мазями. Могут покричать, чтобы клиента порадовать. Но это не то, что реальная боль. А девственница ещё не знает всех тонкостей работы. Поэтому более честна, когда орёт от боли.
– И что? – помертвев, спросила Кейт.
– А то, – Том снова сел. – Когда миссис Слай увидела твою потасовку с этим боровом, она тут же отправила к нему твою тётку. Тот разъярился настолько, что сначала, чтобы поднять свой член, начал избивать её. Его не впечатлило её безмятежное лицо.
