на мгновение беззащитны. Даже воины, закравшиеся в толпу обычных птицелюдей, ошеломлённо глядели на Муракару.
В конце концов огни выстроились вокруг Муракары. Я потратил много сил на этот трюк, но теперь я мог слегка расслабиться.
Возгласы и восклицания не заставили себя ждать. Но едва их волна зародилась, как Муракара воскликнул:
– Агнанеи! Послушайте Сторожа Чумных!
Конечно же, незамедлительно последовали ответы:
– Какой ты Сторож?! Ты лишь сошка Ахасе!
– Почему ты ничего не делаешь?! Ты должен был нас излечить!
– Зря Спящая выбрала тебя, ты ни на что не годишься!
Я двинул рукой. Огни задрожали, и народ зашумел в панике. Я вмиг пожалел, что это сделал.
– Этот некрылатый хочет нас убить!
– Сторож связался с некрылатыми! Предатель!
– Хорошо, – вдруг пробормотала Мира. – Ещё раз.
– Что? Они же с ума сойдут от страха! – шепнул я.
– Но, возможно, замолчат. И послушают Муракару.
Что ж, ладно, Миру я могу послушать. В конце концов, она здесь наследница трона – не я.
Ещё одно движение. На этот раз толпа и впрямь притихла: почуяла настоящую опасность. Из-за их горящих страхом округлённых глаз я тысячу раз пристыдил себя. Но иначе никак.
– Не бойтесь! – по-птичьи воскликнул Муракара. – Проводник – наш союзник. Он хотел привлечь ваше внимание, чтобы вы меня послушали.
Народ замельтешил, но гул не поднялся. Не думаю, что он развеял их страхи, но, возможно, дал этому начало.
– Чего вы хотите, народ? Чего вы боитесь?
– Принесите Птенца! Прошу! – уже надрывно крикнул кто-то из птиц – кажется, рослый птицелюд с ослабшей женой на руках.
– Я не хочу умирать! – всхлипнула пожилая птицелюдка, оседая в руках здоровых родственников или подруг.
– Мой папа заболел… – прозвенел детский голосок. – У меня больше никого нет!
От её больших, круглых, ярких, как два цветных стёклышка, глаз, от их жуткой глубины меня пронзило. Их страшная пустота затягивала, и только когда Мира взяла меня за руку, я смог перенять её спокойствие и утихомирить своё сердце.
– Больше всего на свете я хочу, чтобы чума прекратилась, – проговорил Муракара, дождавшись, пока мольбы хотя бы слегка стихнут. – Я видел так много ваших смертей. Слишком много. Поверьте, я знаю, как никто другой.
Народ принялся недоверчиво переглядываться. Тем не менее их горе ещё не развеялось, посему гнев был заглушен.
– Я знаю, как вы настрадались. Вы теряли и продолжаете терять. Вы хотите, чтобы мучения остановились. И ваше спасение так близко, на расстоянии вытянутого крыла.
Он взметнул взгляд. Народ повторил за ним. И вновь загомонил. Но Муракара быстро взмахом крыла пресёк это, пусть и не полностью.
– Вы хотите сразиться за свои жизни.
