к нему и понял, что всё его внимание сосредоточилось на «отце».
– Я понимаю, что эта моральная дилемма требует разрешения, но сейчас разговор не об этом, – прервал нас Муракара. – Разговор о вашем поступке, Калатрея Дьяус. Чего вы хотели добиться, Калатрея Дьяус, разболтав о наших тайнах Агнанеи? Переманить всех на свою сторону?
Дьяус слегка расслабился, сложив крылья. Наверняка потому, что тема политики ему гораздо более близка, нежели чувственность.
– Может быть. И что? Это акт доброты. Им она нужна.
– Но ведь вы делаете это не по доброте душевной. Спящая сделала бы совсем не так.
– А я обязан быть альтруистом? Обязан делать как Карунава? То, что мы были женаты, совсем не значит, что я должен перенять её манеру действовать как безмозглый ребёнок.
– Тем не менее этого от вас ожидали.
– Это не мои проблемы. Я хочу решить настоящую проблему, а не притворяться второй Карунавой. Она постоянно медлила и осторожничала. В итоге Ахасе и Агнанеи так отдалились друг от друга, будто две разные страны. Причём последняя погребена в чуме. Если бы она не прятала Птенца, не упала в постоянную прострацию и не опустила руки, излечение Агнанеи произошло бы раньше.
– Если вы что-то и хотите получить от Агнанеи, они смогут дать только…
– Свою преданность? Ты правильно понял. Острова Уса будут едины. И нет разницы, объединю я всех из альтруизма или из гордости.
Он бросил взгляд на Птенца. Я сильнее сжал маленькую дрожащую ручку, смотря Дьяусу в глаза.
– Что же до ребёнка… Я знаю, что все хотят только того, чтобы я передал ему знания Карунавы и побыстрее исчез с общей картины. Но этого не будет. Я больше чем просто ходячая цель.
Эти слова… звучали так странно. Целый рой мыслей пронёсся в голове, и я замотал ей, чтобы отогнать тревогу. Хотелось возразить Дьяусу, хотелось сказать, что не всем нам суждено быть великими, что придётся жертвовать миром ради своих желаний, но… Отчего-то я смолчал. Почему?
За меня Дьяусу ответил Муракара:
– Вот к чему приводит гордыня, Дьяус. Из-за ненависти к Спящей, к её путям и к её наследству ты не смог полюбить собственного сына. Сделать что-то гораздо важнее, чем прийти к власти и, возможно, улучшить жизнь своих подданных. – Сторож чумных подошёл ближе, выпрямляясь и становясь выше Дьяуса. – Но у тебя есть шанс начать путь добра: попробуй наладить отношения с Птенцом. Да, ты не обязан его любить. Однако ты должен понимать: у тебя есть сын, и он такой же крылатый, как и ты. Который рано или поздно займёт своё законное место, оставленное Спящей, его матерью.
Дьяус вздохнул, внимательно смотря на Муракару снизу вверх, будучи физически выше.
– И что мне с этого будет?
– Если у тебя получится, я замолвлю за тебя словечко перед советом, чтобы они вернули тебе покровительство на то немалое время, пока Птенец вырастет. И уже потом вы вдвоём решите, что
