[25.12.2012].
159
Так слышался Иосифу Пруту голос саратовской сироты Лидии Руслановой (цит. по: Сердце, тебе не хочется покоя. Любимые песни и звездные судьбы / Сост. Л. Сафошкина, В. Сафошкин. М.: Диадема Пресс, 2000. С. 170–171).
160
Дневник Елены Булгаковой. M.: Книжная палата, 1990. C. 178.
161
Цит. по версии: Гончаров И.А. Полное собрание сочинений и писем: В 20 т. СПб.: Наука, 1997. Т. 4; Он же. Обломов: Роман в четырех частях. СПб.: Наука, 1998, опубликованной в Интернете: http://feb-web.ru/feb/gonchar/default.asp?/feb/gonchar/texts/gon97/g04/g04.html [25.12.2012].
162
Тургенев И. Певцы. Записки охотника // Собрание сочинений: В 12 т. М.: Художественная литература, 1954. Т. 1. С. 305–307. Курсив мой. Публикация в Интернете: http://ru.wikisource.org [25.12.2012].
163
Там же. С. 306–307.
164
Там же. С. 307.
165
Там же. С. 302–303.
166
Тургенев И. Накануне // Сочинения. М.: Художественная литература, 1954. Т. 3. С. 150–151.
167
Если бы профессионала попросили описать этот голос, то он мог бы, пожалуй, отметить, что певица теряла ровность звука или выровненность регистров и не умела переходить из низкого в средний или высокий регистр.
168
Цит. по публикации в Интернете: http://ru.wikisource.org/wiki [25.12.2012], которая опирается на текстовую версию: Толстой Л.Н. Собрание сочинений: В 22 т. М.: Художественная литература, 1979. Том II/Часть I/Глава XV.
169
В жизни Толстой отдавал предпочтение не опере, а цыганскому пению и сделал таким же страстным его почитателем Федю Протасова. Толстой ценил голос Вари Паниной, очень низкий и хриплый (певица не расставалась со своими сигаретами и на сцене). Когда соперница Паниной, Анастасия Вяльцева, обладающая сильным и чистым сопрано, теряла голос от простуды, она была вынуждена петь, по собственному замечанию, «а-ля Варя Панина» (Звезды царской эстрады / Авт. – сост. М. Кравчинский. Нижний Новгород: Деком, 2011. С. 21).
170
Санд. Консуэло. Т. 1. С. 18.
171
Там же. С. 18, 15.
172
В «Очарованном страннике» сохраняется условие первоначальной «невидимости» голоса, который действует сам по себе: «Невидимый голос цыганки приводит героя в ступор: “Вдруг вслушиваюсь и слышу, что из-за этой циновочной двери льется песня ‹…› томная-претомная, сердечнейшая, и поет ее голос, точно колокол малиновый, так за душу и щипет, так и берет в полон. ‹…› Начала она так как будто грубовато, мужественно, эдак: “Мо-о-ре во-оо-о-ет, мо-ре сто-нет”. Точно в действительности слышно, как и море стонет и в нем челночок поглощенный бьется. А потом вдруг в голосе совсем другая перемена, обращение к звезде: “Золотая, дорогая, предвещательница дня, при тебе беда земная недоступна до меня”. И опять новая обратность, чего не ждешь. У них все с этими с обращениями: то плачет, томит, просто душу из тела
