виде родителей, втянула в себя живот настолько, что перестала дышать.
– Почему вы не спите? – растерянно спросила Мария, – Время уже позднее!
« – Дочь, мы хотим поговорить с тобой!» – сказала мать. От страха Мария замерла, – Всё мне конец! – подумала она, мгновенно все тело пронзило иголками, во рту пересохло, а в серо-зеленых глазах появились слезы.
– Мама, тятя, простите меня, я не хотела! – она бросилась к ногам матери и разрыдалась.
– Да что ты, дочка? – вскочил со стула отец, приподнял её,
– Родная моя, да мы с мамой всё знаем, не волнуйся!
– Что вы знаете? – через рыдания спросила Мария.
– Ну, как, что? Не по силам тебе эта работа, тяжело взрослым дояркам, а ты совсем ребенок и работаешь наравне с ними! Всё, больше ты в коровник не пойдешь! Люди нас обсмеют, живем, считай лучше других, а дочь работает день и ночь! Нет и нет, никаких работ! – повысив голос, сказал отец.
От переполненных страхом чувств, Мария не могла держаться на ногах, она почти повисла на руке отца. Он усадил её за стол, – Вот так, дочка, посиди!
– Слава Богу, пронесло! – подумала Мария.
– Успокойся, дочь, – ласково сказала мать, – Будь она проклята эта работа, до чего доработалась, на ногах еле держишься, а исхудала то как!
– Да нет, мам, все в порядке! – прерывистым голосом сказала Мария.
– В порядке, оно и видно, какой порядок, с ног валишься!.. Будешь пирожки с черемухой?! – заботливым голосом спросила мать.
– Нет, мама, не буду, я напилась молока! Хочу спать, завтра рано вставать.
– Нет, дочка, завтра ты на работу не идешь! Хватит нам с матерью переживать за тебя!
– Не могу я не пойти, тять, моих коров доить некому! И вообще, мне нисколько нетрудно, а наоборот!
– Ну, что ты будешь с ней делать, мать? Никто так не рвется на работу, как она! Доченька, ты посиди зиму дома, а весной поедешь на выпасы! – уговаривал отец.
– Тогда, мне еще труднее будет! Вы же знаете, животные привыкают к своей хозяйке, и я к ним тоже привыкла, они для меня стали, как подружки! Узнают меня не только по голосу, но даже в лицо! – она сделала подобие улыбки, – Я пойду спать! – втянув в себя живот, она чмокнула отца с матерью в щёки и ушла в свою комнату.
– Ну, что ты с ней сделаешь? Вот характер! – возмущалась Матрена.
– Хм, – отозвался отец, – Вся в тебя! – нежно улыбаясь, сказал: – Пойдем, милая, и мы почивать!
Глава 4. Боюсь разоблачения
Нюра, как могла опекала Марию, не позволяла ей поднимать наполненные фляги с молоком, помогала кормить коров и убирать за ними.
– Ты побереги себя, не ровен час, надорвешься, и начнутся роды у всех на виду!
Своей беременности Мария боялась больше всего и делала все, как говорила ей подруга. После обедней дойки, подруги зарывались
