всего раз в дней пять – не чаще – это же все-таки не мой участок, понимаете?.. Хе-хе… – Лукаев состроил улыбочку, – так что в том доме могут ночевать всякие пастеныши, а я и не знаю ничего – надо бы вам облазить дом да это дело выяснить.
Перфильев сказал, что это-то он и собирается сделать, хотя шансы, что у этих прохвостов там какой-то штаб, на самом-то деле невелики.
– Ну, раз уж мы так нечаянно встретились, я составлю вам компанию.
Они вышли на посыпанную песком дорожку. Черный «Ауди» Лукаева стоял чуть вдалеке, справа, у ворот.
– Знаете, если эти пастеныши, эти ворюги, вздумают угнать мою малютку, я им просто… носы поотшибаю – вот что. Потом от ужаса будут вскрикивать каждый раз, когда увидят свое отражение. Встаешь утром, идешь в ванну промыть слипшиеся глаза, смотришь в зеркало и на тебе: вместо носа впадина, как у скелета. Ха-ха-ха! Дикий крик ужаса… а потом вспоминаешь: да, это же мне пару недель назад нос отшибли за то, что я машину пытался угнать. Пора бы и привыкнуть к его отсутствию!.. – Лукаев рассмеялся: очевидно, его настроение постепенно шло в гору, – так-то!
Перфильев поднял брови и довольно долго их не опускал.
– Ну… я думаю, до этого не дойдет… – выговорил он, – э-э… я имею в виду, что кто-то украдет вашу машину – до этого не дойдет. Вы же поставили сигнализацию?
– Нет, Илья настаивал, но я сказал ему, что у нас в советское время не было никаких сигнализаций, мы просто запирали машины – я всегда запирал свой «Москвич» и все. И теперь тоже не собираюсь изменять этому правилу. Моя машина, он мне подарил ее на день рождения, и я буду делать так, как хочу. Как привык. Никаких сигнализаций. От этих новомодных штучек одно облучение – можно рак схлопотать.
– A-а… ну тогда будьте начеку. Следите за машиной, я имею в виду, – сказал Перфильев невозмутимо.
– Я слежу. Как же не следить за малюткой, на которой можно разогнаться до ста восьмидесяти запросто.
– Да… мы их обязательно поймаем, вот увидите.
– Кого?
– Ребят, которые дома вскрывают.
– Сколько, бишь, они уже вскрыли?
– В этот сезон? Три. И каждый раз в середине недели. Естественно – когда народу поменьше. Хозяева всегда отсутствовали. И суроковский дом – очень видный. Там найдется, что взять. Тогда-то мы с председателем и заподозрили, что есть какие-то наводчики. Соглядатаи. После второго ограбления заподозрили… ну а чуть попозже это подтвердилось. Моя жена, когда к молокану как-то заходила, на обратном пути уже идет и видит, как возле одного дома ошивается какой-то паренек. Вернее… стоит, – Перфильев чуть запнулся перед последним словом, для того, чтобы придать ему больше веса, а заодно, поглядев на Лукаева и качнув головой, с важным видом ткнул указательным пальцем вниз, – просто стоит возле калитки, приятеля своего, видно, ждет, но в то же время будто бы что-то и высматривает. Ну, у Марины сразу же подозрение мелькнуло – надо сказать, интуиция мою жену никогда не подводила – она у него и спрашивает:
«Ты
