style="font-size:15px;"> Выступление закончилось, Клара переоделась и через зал пошла к выходу. Она устала, ничего не видела, смотрела в пол. Огонь погас, она снова была печальной и неуверенной.
Габриэля тронула беззащитность хрупкой фигурки, он невольно встал и поспешил за ней.
– Добрый вечер, – начал он негромко, – я хотел вам сказать, что… Вы произвели магическое впечатление… Колдовское…
Клара подняла на него глаза, холодно посмотрела. Она привыкла к заигрываниям после спектакля, к пошлостям выпивших мужчин и ответила с вежливой улыбкой:
– Благодарю, вы очень любезны. – И направилась к выходу.
Габриэль на секунду замер в нерешительности. Впечатление произвела не холодность танцовщицы, а собственное странное ощущение – сродни боли, почти физической. Ничего подобного он никогда не испытывал, и ощущение это было ему неприятно. Оно походило на страх, холодок предчувствия, предвещавший потрясение. Или драму.
Но он не стал копаться в себе, поспешил за девушкой и догнал, когда она уже взялась за ручку двери. Заговорил, стараясь, чтобы торопливые слова, которые он произносил, складывались в фразы, хоть как-то выражавшие его восхищение.
– Знаете, я не большой поклонник танца. Если совсем честно, на представлении я скучал. Но появились вы, и что-то изменилось. Вы особенная. Танцуя, говорите о другом, не о том, о чем ваши партнеры. В каждом вашем движении таится огонь. Вы глубоко меня тронули. Просто потрясли. – Габриэль торопился, он хотел успеть.
Кларе стало любопытно, с ней еще так не говорили. Но ей хотелось, чтобы с ней говорили так. Воплощать и передавать чувства – ради этого она танцевала. И вот…
Словно очнувшись ото сна, она снова взглянула на юношу и вдруг поняла, что он очень хорош собой. Очень. И знает об этом, и держится поэтому с особой уверенностью.
Жаркая волна вспыхнула у нее в груди, поднялась к лицу и окрасила румянцем щеки. Клара улыбнулась, пытаясь за улыбкой спрятать растерянность.
Габриэлю она показалась еще красивее.
Он воспользовался ее смущением и пригласил куда-нибудь сходить выпить. Клара замерла в нерешительности. Тогда он взял ее под руку. Его обаяние, его чувство юмора должны были ему помочь. Теперь он старался говорить как можно веселее, шутливее.
– Я устала. – Клара все еще не сдавалась.
В другое время ей не составило бы труда отделаться от молодого человека, отправить восвояси любого назойливого приставалу. Но в этом юноше что-то ее привлекло. Самоуверенность служила щитом чувствительности, и это неожиданное сочетание подкупало.
– Отдохнем в соседнем баре. Выпьем за знакомство!
Он смотрел ей прямо в глаза, и Клара почувствовала, что не так уж он в себе уверен.
– Хорошо, зайдем ненадолго. У меня час, не больше. Мне завтра очень рано вставать.
– Отлично. Меня зовут Габриэль. –
