Да и лиса Алиса – девушка горластая, аж в ушах звенит.
Недолго думая, он зашел в бар «Тутси», что около театра…
…Он сидел за барной стойкой, пил коньяк и поглядывал одним глазом на экран висящего в конце стойки телевизора. Показывали фильм о любви, звук был приглушен. Женщина рыдала, цепляясь за уходящего мужчину. Он снимал с себя ее руки, что-то говорил – наверное, рассказывал, что он ее не стоит. Папа Карло ухмыльнулся – вечно одни и те же байки. Я тебя не стою, ты замечательная, ты еще встретишь своего парня – что угодно, лишь бы побыстрее свалить после ночи любви. Прощальный поцелуй в лоб, а рука за спиной уже нашаривает замок. «Я позвоню!» – и низвержение по лестнице, не дожидаясь лифта. Уф! Конечно, позвоню. Когда-нибудь. Сколько их у всякого нормального мужика, этих случайных подруг?
Женщина на экране рыдала, мужчина что-то бормотал, лицо у него было несчастное. Слабак! Тут надо действовать быстро и, главное, не вступать в долгие разговоры и выяснения отношений. Что выяснять? Разве и так не ясно? Пришел вечером, ушел утром, снова пришел, снова ушел… А она впускает, она рада – надеется, что однажды придет и останется. И все в итоге остаются при своих.
Папа Карло допил коньяк, сделал знак бармену. Вспомнил, как упала на него тощая Буратинка, и рассмеялся. Друзья удивляются – на хрен ему этот клуб? У него своя компания, старые проверенные дружбаны, правда, почти все женаты, многие по второму заходу, общие интересы, а тут какое-то детство, честное слово. Учу английский, отвечает он. Он иногда заглядывал в библиотеку полистать журналы – дизайн, графика, антиквариат, музеи – в поисках плодотворных идей. Однажды случайно попал на их сборище, стоял страшный гвалт, доходило чуть не до драки – обсуждали название клуба. Он сидел, листал журналы, а потом не выдержал – сказал: «Можно мне? Советы постороннего». Они замолчали, уставились на него, и Юра Шевчук спросил: «А ты кто?» «Я? Сказал же – посторонний, сижу, слушаю… Цель у вас какая? Говорить? Ну и не надо выдумывать велосипед. Спикеры! Клуб «Спикеры».
Потом ему позвонила Ирина Антоновна, пригласила на очередное заседание клуба «Спикеров», сказала: «Вы же теперь вроде крестного отца». Он пришел. Юра Шевчук обрадовался, хлопнул по плечу: «Как насчет по пивку опосля? А то тут одни трезвенники, блин!»
Потом загорелись ставить пьесу, долго выбирали. Ирина Антоновна написала текст на английском, даже песню придумала – сперли музыку из «Комарово», куклы пели противными тонкими голосами. Не пели, а нарочито визжали.
На роль папы Карло он прошел единогласно. Актером он еще не был. Грузчиком был, сторожем был, маляром, рекламщиком, теперь вот оформителем, а выступать не пришлось. Он сказал: «Вы что? Забудьте». А сам уже представлял, как он «сделает» папу Карло. Походка, одежда, грим, интонации.
Ирина страшно обрадовалась, когда он сказал, что согласен. Вообще, между ними словно искра узнавания проскочила…
После
