счастливей, когда занималась этим, особенно если работала под заказ. Я любила эту малышку. Настолько, что иногда жалела, что Толстая Дрю не обладала лицензией работного дома, хотя на словах я была против детей на борту, если речь не шла о фестивале детской литературы.
– Эх, – выдохнула я в сторону усатого скандалиста, доставая сигаретку, – знаю, о чем вы сейчас думаете: понравится ли ему новая концовка? Окажется ли она той, что он изобразил себе в голове? Кто знает! Но…
– Но я хотел, чтобы вы со всей возможной скоростью и со всем вниманием обратили себя на выполнение обязательств перед моей персоной!
Я выдохнула и обернулась, сразу же отдав знак тишины уже открывшему рот мальчику:
– Так вы насчет тетушки.
– Я! Именно! И я очень, очень бы хотел…
– И как она?
– Кто?
– Ваша тетушка.
– Она умерла!
– …и как она умерла?
Мужчина заскрипел зубами, я выдохнула дым, терпеливо ожидая ответ, а от ответа, нужно сказать, многое зависело. Этот клиент собирался искать завещание, а завещание – такая штука, что обычно прятаться ему не требуется, знай себе лежи в каком-нибудь нотариальном сейфе с выставленными показателями влажности и температуры и жди своего часа.
Ему не нужно беречься от недобросовестных читателей, жующих за очередной главой что-то жирное и сладкое, ему не нужно бояться, что в книгохранилище протечет крыша. Его существование – одно из самых удобных, какие только можно выдумать для книги. Но все же оно исчезло. И, видимо, по собственной воле.
– Она умерла во сне, – с вежливой улыбкой сообщил мне наш будущий клиент.
– Так, а где она спала?
– В странноприимном доме.
– А где находился странноприимный дом?
– В пожаре!
Я выдохнула дым. Конечно, клиент мне сказал больше, чем входило в его планы, но языковая игра, что я с ним затеяла, отлично прилипает, переводит собеседника на нужные рельсы и заставляет отвечать быстро, односложно, остроумно и, что самое неприятное для только что втянувшегося в игру механоида, – честно. Ведь большинство умов на черной и белой земле не могут врать и острить одновременно. Фантазия-одноколейка.
Очередь значительно продвинулась, и мы подошли почти к самым дверям Толстой Дрю. Я перекинула сигаретку из одного уголка рта в другой, прищурилась и поинтересовалась:
– А пожар кто устроил?
– Мы подозреваем, – с подчеркнутой вежливостью в голосе произнес мой собеседник, поспешивший вернуться к обычному тону беседы, – что виновно именно завещание. Не само, конечно, а через посредников, но, поверьте, эта книга могла справиться. Дело в том, что незадолго до смерти моей тетушки завещание направило письмо в эти края, а адресатом значился некий 83746583 Таюран 33. «33» – после имени – это же означает «в розыске»?
Я посмотрела на мужчину. Мужчина посмотрел на меня. Мы оба посмотрели
