книга найдена, ура. На этом, выходит, наша работа закончена, – подытожила я все таким же официальным голосом, – расплачивайтесь.
– Но вы… – Мужчина, чье имя я так и не удосужилась узнать, распрямился и посмотрел на меня, будто это я в чем-то виновата. – Вы… оно уничтожено во всей своей полноте! Ничего решительно невозможно прочитать!
– Это не совсем так, – вздохнула Дайри, медленно снимая перчатки. – На самом деле, есть способы реставрации. Современные методы позволят восстановить определенную часть текста.
У меня сначала стрельнуло, а затем засвербело в ухе. Обычно это к деньгам. Вообще, наша Дайри – чудо одно, а не реставраторша. Да, пока ее лаборатория со всеми этими реагентами, ванночками, инструментами и прочим еле-еле выходит на самоокупаемость, но, если честно, мне этого более чем достаточно. Она берет такие вот частные заказы тех, кто потерял условную тетушку, и на выручку от них работает над действительно важными книгами, чтобы их не потеряли мы все и будущие поколения.
– Способы? У кого? Какие? – предсказуемо оживился наш клиент.
– Вообще-то, – поспешила я, запустив в ухо мизинец, охладить его вспыхнувший пыл, – это кропотливый и длительный процесс. Может занять год или даже больше.
– Я смею скромно отметить, что моя тетушка – умерла! – напомнил он мне так, будто это не завещание ее сейчас пыталось сползти под шумок под стол. – А смерть – это предприятие сроком более, куда более, чем на год. Это навсегда и…
Зуд перешел в боль, которая принялась отдаваться в челюсть. Нас ждало много, очень много денег. Я широко улыбнулась, положив руку на плечо нашему замечательному клиенту:
– Раз так, то вы можете поручить это деликатное дело нашей реставрационной мастерской. Тем более что транспортировка останков в таком состоянии может грозить полной их утратой.
– Иными словами, многоуважаемая чернильная госпожа, вы настоящим имеете мне сообщить, что в данном доме идущем также и реставрационная мастерская расположена?
– О, чем сильнее вы злитесь, тем сложнее строите предложения! Вы этим защищаетесь от мира, – разъяснила я, попытавшись залезть ногтем глубже в ушной канал, желательно до самой челюсти. – Между прочим, еще два предприятия тут – и мы сможем формально называться городом!
– Я повезу завещание моей покойной тетушки туда, где в него не будут стрелять! – процедил мужчина, построив в пику мне предложение как можно более коротко. Чудесный механоид. Я обожаю его. Им можно управлять, как велосипедом.
Аиттли вздохнул, повернулся и вышел. Я проводила его взглядом с пальцем в ухе:
– Куда это он? Мы же здесь не…
Завещание шлепнулось на пол и бросилось бежать, оставляя за собой жирный след сажи.
Мы с Дайри и сидящим за чайным столиком Оутнером переглянулись, все трое встали и отправились кто куда. Дайри закрыла окно, я – на ключ дверь, а Оутнер с сосредоточенным видом подергал ручку другого окна. Оно и без того стояло закрытым уже
