Дарья! Как сдадим сессию, зайдем к вам отметить.
– Заходите, – на этот раз она улыбается вполне искренне.
Не обращая внимания на их прощальный вежливый флирт, я выхожу из бара и глубоко вдыхаю еще прохладный весенний воздух. Как же вечерами потрясающе пахнет!
– Гелик?
– Пахнет весной, чувствуешь? Почти даже летом. Тепло так.
– Ты как? – обеспокоенно интересуется Ваня.
Но я отстраняю его и говорю:
– Лето – самое классное время года, да? Оно уже почти здесь, чую. М-м-м, – последний неразборчивый звук издаю, втягивая в себя ночной воздух.
– У тебя телефон звонит.
– Да пусть.
– Гелик, если это Богдан, он меня убьет. Давай ответим?
Я расстегиваю поясную сумку и шарю там рукой. Разве можно напиться от одного бокала? Или это сегодняшний странный вечер так на меня влияет? Господи, да где этот телефон?!
– Алло? – кричу я, едва удается ухватить смартфон.
– Энж, ты где? Стефаня сказала, ты ушла несколько часов назад, – строго выговаривает брат.
– Знаешь, что, – отвечаю я, – не гони лошадей. Я гуляю. Меня проводят. Выживу, не беспокойся.
– Кто проводит?
– Одноклассник, – и я скидываю звонок.
Смотрю, как Громов строчит сообщение в своем телефоне, и успеваю заметить, так помечена его чертова девушка.
Он блокирует экран и спрашивает:
– Все нормально?
– Более чем.
Конечно, все нормально. Я тебя люблю, ты меня – нет. У тебя есть девушка, а я только что провела самый потрясающий вечер в жизни, который для тебя совсем ничего не значит. Более чем, Ваня. Более чем.
– Совсем с ума съехала? – говорит Богдан, перезванивая секунд через пять. – Какой одноклассник? Забыла, что мы в одном классе с тобой учимся? Кто с тобой?
Мне почему-то совсем не хочется рассказывать о том, что я с Ваней. Но это же Бо, мой Бо. Я давлю в себе желание жалостно всхлипнуть от накатившей грусти и только упавшим голосом произношу:
– Я с Громовым.
Богдан какое-то время молчит. Потом спрашивает:
– Где вы?
– Рядом со стадиком.
– Дай ему трубку, пожалуйста.
– Бо, зачем?
– У тебя голос странный. Не упрямься, дай ему трубку.
Спорить с ним совсем нет сил и желания, так что я просто вздыхаю и протягиваю Ване телефон. Он поворачивается ко мне спиной и отходит на несколько метров, понижая голос. Вслушиваться, как ни странно, на этот раз мне тоже не хочется. Сую руки в карманы и ежусь, вечерами пока еще холодно. Чувствую, как зябкий ветер забирается в прорези на моих джинсах, и шмыгаю носом.
Громов подходит со спины и легко постукивает меня телефоном по плечу:
– Гелик, поехали домой?
– Господи, что он сказал? – я оборачиваюсь и возмущенно вскидываю руки.
– Ничего
