style="font-size:15px;"> – А бороться, значит, ты не собираешься?
– С кем? – я медленно закипаю. – С его девушкой или с его равнодушием?
– В таких штанах ты им всем проиграешь.
И вместо того, чтобы разозлиться, я смеюсь.
Качаю головой и думаю, что страшно люблю бабушку, что бы она ни говорила.
– Разве дело только в штанах? – спрашиваю тихо.
Она отвечает быстро и уверенно:
– Нет. Но ты удивишься, как сильно это может помочь.
Мне хочется просто кивнуть и съехать с темы, но на самом деле я не в том настроении, чтобы уступать. Откидываюсь на спинку старого стула, потирая раздувшийся живот.
– Окей. Если я буду носить юбки каждый день, это поможет?
– Нет.
– Тогда зачем ты об этом говоришь?
– Потому что показать ноги проще, чем показать душу. Начни с малого, Ангелок.
Я демонстративно фыркаю, но сама задумываюсь, глядя в окно. Может быть, она права? Как он сможет полюбить меня, если совсем не знает?
И тогда под столом в телефоне я открываю наш с Ваней диалог. Быстро нахожу смешное видео с котенком, который чихает несколько раз подряд, и отправляю ему, почти не размышляя.
Что ж. Разве может быть хуже, чем сейчас? Либо глубже в яму, либо хватанем немного кислорода.
И я, конечно, успеваю пожалеть о своем порыве, когда телефон в моей руке вибрирует. Не может быть. Ответил?
Вот какого ответа я заслуживаю. Три желтых кругляшка. Кажется, я тоже почти готова расплакаться, с той только разницей, что мне совсем не смешно.
– Что случилось? – спрашивает Стефаня и отпивает какао.
Боже, кажется, в целом мире только она одна еще пьет какао.
Я поднимаю голову и говорю с улыбкой:
– Ничего.
Хватит на сегодня душещипательных разговоров о Громове. Они и так уже привели не к лучшему результату. Стоило на протяжении последних лет строить из себя Миледи Винтер, чтобы в итоге отправить видео с котенком? Боже, чем я только думала?!
– Как скажешь, Ангелина, – кивает бабушка и снова затягивается своим огромным вейпом.
Я не выдерживаю:
– Зачем ты куришь эту дрянь?
– А зачем ты каждый раз об этом спрашиваешь?
– Сама не знаю.
– Нравится, – пожимает она плечами.
Я задумчиво жую губу. Нравится. Она делает что-то только потому, что ей нравится. Неужели нужно прожить целую жизнь, чтобы прийти к этому?
Стефаня прищуривается в своей обычной манере, как будто читает все мои мысли. Откидывается назад и кольцами выпускает дым в потолок. Какое-то время я завороженно наблюдаю за тем, как четко очерченные кругляшки растворяются в воздухе. Я представляю на их месте злополучные смайлики и, кажется, чувствую небольшое облегчение.
– Я пойду, Стефань.
– Планы?
– Сегодня же пятница, –
