сковал тело, а боль уже резала и жгла всё сильней и сильней. «Что же ты, Артём?» – всё спрашивал голос. И он закричал диким криком, чувствуя, что сейчас погибнет; тело его погрузилось в воду, он задыхался, глотая её, сладкую до противности и пробовал выплёвывать, но не мог и понял, вдруг успокаиваясь, что это всё… Тьма смыкалась над ним и уж совсем накрыла.
Но кто-то грубый, крикливый, злой схватил его за волосы и потянул вверх, ему стало больно, и эта новая боль не прекращалась до тех пор, пока он не схватил первый глоток воздуха и вода не рванулась прочь от него.
– А, мать-перемать! – орали над ним и бесновались. – Жив? Жив!
– Тащи его к берегу!
Он уже различал голоса, рядом тарахтел баркас.
– Кто же купается в эту пору? – кричал ему в ухо тот, который только что матерился. – У тебя одёжка есть какая, дурачок?
– Мне на работу надо, – губы его уже шевелились.
– Вот, мать-перемать! Его от смерти только спасли, а он своё. Ефим! Ефим! Кинь там тряпьё, его бы согреть. Это какой же дурак теперь в речку лезет?
– Убивец! Кто же ещё?
Минин поднял голову.
– Очухался! – заржал бородатый матерщинник.
А через час и даже меньше оперуполномоченный уже торкнулся в свой кабинет на первом этаже «конторы».
– Входи! – ответил изнутри зычный бас Жмотова. – Я тебя не дождался, сам открыл. Ничего?
– Ничего, – буркнул Минин.
Кабинет его был готов к допросам. Жмотов времени не терял, постарался: сияла на столе лампа, слепя глаза, блестел нервной чистотой стол, белый лист торчал на нём, как бельмо на глазу быка.
– Ты чего, Степаныч? Не задремал? – хмыкнул Жмотов. – Или бабу завёл?
– На речке купался.
– Успел?
– Ага, – мрачно кивнул Минин.
– Тебя с бумагами знакомили? – Минин отключил раскалившуюся лампу, примостился на подоконнике, портсигар открыл.
– Откель? Баклей тут забегал, сказал, что они у тебя. – Жмотов, развалясь на стуле, качнулся на задних ножках, те жалобно заскрипели под ним. – Но ничего, объяснил на пальцах. Вроде опять какой-то подпольный союз накрыли?
– Он наговорит.
– А что? Не так?
– На, читай, – открыл сейф и бросил на стол совсем тонкую папку Минин. – Я тоже думал увидеть законспирированных злодеев, допросы форсированные полистать, в анализы, доказательства окунуться… А там кот наплакал.
– Что за вопрос? Нет, так будет. Тем слаще нам почёт! – бодро выпалил Жмотов, язык заметно подводил его, он опять на спинку стула откинулся, да так, что тот заскрипел уже совсем обреченно, и громко прочитал: – «Союз борьбы за дело революции!» Ого-го! Вон что замыслили выродки!
– Ты стул бы пожалел, – одёрнул его Минин. – Меня наш
