родине француз Герберт, поддерживая императоров-немцев? Ни в коей мере. Герберт, прежде всего, поддерживал самою идею восстановления Западной Римской империи, идею политического и государственного объединения значительной части Европы, поэтому национальность коронованной особы, которая могла бы эту идею осуществить, имела для него второстепенное значение. Если бы империя была восстановлена не немецким королем, а французским или итальянским, то и симпатии Герберта были бы профранцузскими или проитальянскими. Но тогда возникает следующий вопрос, на который, впрочем, нетрудно найти ответ: «Откуда же взялись у французского схоластика имперские пристрастия?»
Рис. 1–5. Оттон III. По правую руку от императора – Герберт (из средневековой рукописи).
С ранних лет посвятив себя учебе и науке, он был погружен в изучение античного мира, который своей литературой, наукой, государственным устройством необоримо влек его к себе и который в жестокий и невежественный век казался ему действительно идеальным миром. Его восстановление стало для Герберта заветной мечтой. В Оттонах он видел прямых преемником древнеримских императоров и требовал для них той же политически неделимой власти, какой пользовались их предшественники. Особые надежды Герберт возлагал на Оттона III, неуравновешенного и пылкого юноши, учителем которого он стал весной 997 года (императору тогда было семнадцать лет). С радостью убеждался Герберт в том, как много общего у бывшего и нынешнего венценосных учеников: тяга к знаниям, набожность, фанатическая убежденность в необходимости renovatio Imperia Romanum (возрождения Римской империи) во всем ее величии и могуществе (рис. 1–5).
«Оттон III стремился создать такую империю, в которой была бы возможна администрация Траяна, законодательство Юстиниана и деспотизм Константина, а в то же время было бы сохранено республиканское устройство, – пишет историк. – В его политические идеалы одинаково входили империя и республика, римский народ и рыцарство, земная жизнь и вечное блаженство». В своем Sacrum palatium (Священном дворце) на Авентинском холме он окружил себя гвардией в римско-византийском вкусе и разработал сложный дворцовый церемониал, который был изложен в особой книге, где было подробно описано императорское одеяние и объяснено значение десяти принадлежащих ему корон. По его приказу все смертные, не исключая императора, могли входить на Капитолийский холм только в белых одеждах, причем свита должна была приветствовать своего властелина на еврейском, греческом и латыни и трижды кланяться ему. Но страсть к пышным церемониям сочеталась в Оттоне с монашеским смирением: часто, облачаясь в рубища, он запирался в келье и подвергал себя посту и бичеванию.
И как бы не был занят Оттон государственными и военными делами – а воевал он много и довольно небезуспешно, – он всегда находил время для бесед с Гербертом, и тогда его дворец становился ареной жарких научных диспутов. По просьбе императора Герберт написал небольшой философский