должна знать, какая она потрясающая. Хорошенькая. Мягкая. Миниатюрная. Добрая. Список может длиться и длиться.
Единственное, чего я не понимаю, так это почему она тут, в моей постели, занимается этим со мной.
Иден вновь удивляет меня, запуская руки под футболку и касаясь мышц живота. Они накачаны не часами, проведенными в спортзале или на льду, как у ее хоккейного увлечения. Мое тело выстроено тяжелой работой, летом я пахал как проклятый. Но сомневаюсь, что Иден думает об этом сейчас, когда ее губы принимаются изучать мою покрытую щетиной шею.
Когда я отвечаю взаимностью и сую ладони под ее футболку, Иден поднимает руки, позволяя стянуть вещь через голову. Под ней ничего нет, и я, не теряя времени, обхватываю ладонями ее великолепные сиськи.
Я не должен этого делать. Нельзя позволять себе такого. Но почему-то Иден хочет, чтобы этим вечером на ее теле были мои руки, а я слишком слаб, чтобы воспротивиться подобной перспективе.
– Холт… – снова вырывается мое имя из ее уст, когда мои пальцы находят ее соски и дразнят их.
Иден выгибает спину. Я смещаю поцелуи с ее шеи чуть ниже, посасываю ее идеальные груди.
Мы еще долго целуемся. Я то и дело переключаюсь между ее роскошными губами и сиськами, которыми, кажется, никак не могу насытиться. Но затем Иден вновь повышает ставки, расстегивая ремень и запуская руку мне в джинсы. Я издаю стон, когда она гладит меня через ткань боксеров. Ее прикосновения осторожные и мягкие, но безумно приятные.
Я стаскиваю ее с себя, меняясь с ней ролями, и стягиваю с нее джинсы. Расстегиваю и тяну вниз по бедрам. Иден покачивается, помогая мне. Вскоре она уже обнажена, лежит в моей постели и выглядит как самое вкусное на свете лакомство. Я прокладываю дорожку поцелуев вниз по ее животу к лобку.
Она вздрагивает, будто боится щекотки, и я улыбаюсь ей.
Затем прижимаюсь губами к ее киске, и она снова вздрагивает, но на этот раз от наслаждения, а не от нервов. Запинаясь, Иден произносит мое имя, запуская руку мне в волосы, удерживая меня точно там, где она хочет. Не то чтобы я планировал прерываться. Нет, пока она не кончит под моим языком.
Я посасываю, покусываю и изучаю языком ее клитор, пока она не начинает издавать судорожные всхлипы удовольствия. Еще шестьдесят секунд, и Иден кончает, вздрагивая под моими губами. Я крепко удерживаю ее бедра на месте, целуя чувствительную плоть, пока стоны не стихают.
По всему телу проносится горячая дрожь удовлетворения.
Я прокладываю дорожку поцелуев вверх по ее телу, и Иден притягивает меня ближе. На этот раз, когда она прикасается ко мне, у нее хватает смелости просунуть руку под резинку моих боксеров. От касания ее нежной руки, исследующей меня, у меня кружится голова.
– Можно? – спрашивает она.
– Да, – отвечаю я с судорожным выдохом.
Иден вновь подносит свои губы к моим, ее язык дразнит их, заставляя приоткрыться.
Я стягиваю боксеры и джинсы, а затем прерываю поцелуй ровно настолько, чтобы стянуть через голову футболку.
Рука
