пытаясь вспомнить что-то, за что родители точно оставят без сладкого эту малявку. Или обеспечат ей домашний арест, на крайняк. Правда, этот «домашний арест» никогда не длился дольше одного дня, потому что в конце целых суток наказания – хоть эти двадцать четыре часа никак существенно не повлияли на жизнь Мишель, которая даже и не заметила, как они проходили – она обязательно как-нибудь старалась разжалобить родителей, чтобы те сняли наказание. И это у неё успешно получалось.
– Ага! Вот видишь, я ничего плохого не делаю. В отличие от тебя, – прибавила она, понижая голос. Дверь, что разделяла сестёр, существенно скрадывала громкость и выразительность речи Мишель, но в последней фразе всё равно был хорошо слышен надменный тон. – И меня не за что наказывать. А всё потому, что я хорошая дочь.
– Замолчи уже, – огрызнулась Мэриан, внезапно открывая дверь, тем самым напугав зевающую Мишель. – Пойдём собирать тебя в школу.
Закрыв дверь за родителями и Мишель, Мэриан тяжело выдохнула и ещё раз попыталась вспомнить что-то из того, что рассказывала ей Мишель во время сборов в школу. Младшая сестричка без умолку щебетала о своих одноклассницах, но вместо того, чтобы проникаться россказнями, Мэриан вспоминала вчерашний день в деталях, проматывая в голове минувшие события словно киноплёнку.
«Раскройные ножницы то легко входили во что-то мягкое, почти как нож в тёплое масло, то ударялись обо что-то твёрдое и не проходили дальше. Она наносила удар за ударом, пока не поняла, что незнакомец перестал нападать…»
У Мэриан задрожала нижняя губа, а в уголках глаз собрались слёзы. Она обхватила голову руками и медленно сползла по входной двери на пол. Всхлипнув, девочка вдохнула воздух и закашлялась, роняя солёные капли с подбородка на пол, содрогалась в немом плаче, опустив голову на колени. Сжимая руки в кулачки, она ногтями оставляла на ладонях полумесяцы, продавливая кожу. Беспомощно жмурясь, Мэриан вытирала слёзы с лица и снова плакала. Ресницы намокли, лицо покраснело, а глаза опухли от безостановочных рыданий.
Когда уже не осталось сил плакать, Мэриан на ватных ногах поднялась с пола и, пошатываясь, дошла до кухни. Бегло оглядев полки, она достала чистый стеклянный стакан. Прозрачное стекло блестело на солнце, через грани стакана проходили солнечные лучи. Бежеватая кухня, полностью оформленная в тёплых оттенках рыжевато-коричневого и персикового цветов, отлично гармонировала с мебелью в столовой. Кухня и столовая в доме словно переходили друг в друга; чёткой грани между этими комнатами не было.
Наполнив стакан питьевой водой из литровой бутылки, Мэриан неспешно поднесла краешек к губам и сделала долгий глоток. Прикрыв глаза и смакуя воду во рту, она опустошила стакан наполовину.
Неожиданно раздался стук в главную входную дверь. Словно очнувшись от лёгкого забвения, Мэриан вздрогнула и быстро поставила стакан на стойку, едва не расплескав воду.
Только открыв рот, чтобы выкрикнуть «иду»,
