Ленина, или «Капитал» Маркса. И где как не тут наконец полистать эти талмуды? Но, увы, ничего подобного не было…
Более интересные книги появлялись другими путями – по «межкамерным связям». В первую очередь – через «дороги». Иногда в одной «дорожной» поставке бывало книг по пятнадцать. И с чтением таких книг не следовало затягивать. Так, все камеры, к примеру, обошли тома «Шантарама» и приключенческий «Мотылек». «Тюремные люди» Ходорковского[4] – вот эту брошюру, как ни странно, читали с удовольствием. Может, из-за громкого имени ее автора. Бесчисленные любовные романчики, детективчики… Помимо «дорог», межкамерная связь осуществлялась через выезды на суды и выходы в следственные кабинеты или в медсанчасть. И во всех этих ситуациях между заключенными шел обмен книгами. То есть в камеру отовсюду попадали пачки новых книг, которые нужно было успеть «схватить» и быстро прочитать. Именно так, к примеру, я впервые прочитала почти всего Несбе…
Довольно-таки скоро у меня накопилось огромное число моих собственных книг, присланных с «Озона». И из них штук десять стабильно лежали непрочитанными, ведь новые книги мне доставляли постоянно, и я просто не успевала до них добираться. За два года семь месяцев у меня образовалось около семи больших ашановских сумок с вещами. И в них половину места занимали книги, хотя я все время что-то отдавала в «камерную» библиотеку, и вообще раздаривала всем подряд.
Хранение книг под конец стало самой настоящей головной болью. И не только для меня. В большой камере было достаточное число таких же фанатов чтения, как и я – со своими залежами литературы. В итоге камера «бурлила и пенилась» от книг. А с каждым новым начальником отношение к книжному «наводнению» все ужесточалось. Особенно красноречивым этот паводок бывал после обысков – когда вскрывались и потрошились все сумки, а книги разбрасывались во все стороны. И тогда дежура́, глядя на эти завалы начинали возмущаться: «Что это такое! У вас слишком много книг! Так нельзя!»
В итоге и начальство стало обращать на это свое внимание. Нам настоятельно советовали хотя бы часть книг отдать в камеры хранения. Бесполезно! Никто даже книжкой не шевельнул. Тогда была получена негласная рекомендация – прятать излишек книг на дно сумок, под вещи – подальше от глаз. И стопка книга на видном месте превратилась в нечто запретное. Потом пришло указание собрать все книги и отнести куда-то на цензуру. Поднялась волна возмущения – было понятно, что если книги заберут, то их никто уже не вернет в том же количестве и порядке. Но, к счастью, эта инициатива так и заглохла. Единственное, что было сделано, – это однажды в камеру принесли маленькую прямоугольную печать «Проверено». И велели за полчаса проштамповать все книги, которые были в камере. И когда наши книги были извлечены из всех загашников на свет божий и сложены в одну кучу, мы наконец смогли узреть нашу коллективную библиотеку во всей красе. Это было впечатляюще.
Внесен Минюстом в реестр иностранных агентов.
