но никак не ожидал, что вода и насосы – самые большие проблемы в шахте. Увы, все было именно так. Ведь если насосы перестанут хотя бы на час откачивать воду, произойдет несчастье – забои будут затоплены. Поэтому у насосов работали всю ночь. Трое рабочих были рады познакомиться с Саймоном, все они протягивали механику свои мозолистые руки. А затем, едва волоча ноги, поплелись к выходу из зала, чтобы начать долгую дорогу домой.
Вскоре в зал вошли двое: один – с густыми темными усами – назвался Эйбелом Лори, второй же был Биллом Дайером. Эти двое тоже должны были наблюдать за насосами. Еще трое рабочих стояли у котлов и швыряли в топку уголь, чтобы поддерживать работу насосов, цилиндры которых находились в постоянном движении.
Саймон был здесь вчера, но почти ничего не разглядел – слишком уж старался получить работу. Массивный насос, являвшийся одним из чудес современной технической мысли, горделиво возвышался над людьми, сверкая медью своих труб и движущихся частей. Разве две сотни лет назад можно было мечтать о чем-то подобном? Возвещало ли все это начало великой эры человечества – или конец его? Саймон видел многие заводы и фабрики, дымящие трубы – пальцы которых указывали в небо, словно осуждая дух прогресса, душивший Англию угольным дымом.
Мир очень быстро менялся. Создавались огромные состояния, и исследовались новые горизонты. Но десятки тысяч людей будут раздавлены поступью прогресса.
– Эй, не спи, – крикнул ему Эйбел, стоявший по другую сторону насоса.
– Завтра нужно выпить побольше кофе, – с улыбкой отозвался Саймон.
Он взялся за дело. Следовало проверить клапаны и отрегулировать давление, а также завинтить то, что развинтилось. Слава богу, он успел все осмотреть заранее. Поэтому теперь мог без колебаний делать все необходимое. И почему-то именно сейчас ему вспомнился давний разговор с отцом.
– У нашей семьи есть обязательства, – поучал Хорас Аддисон-Шоу семнадцатилетнего сына.
Но Саймон не смотрел в лицо отца; вместо этого он изучал узоры турецкого ковра на полу кабинета. «Кто-то соткал этот ковер, и шедевр неизвестного ремесленника привезли в Англию новомодным пароходом», – думал юноша. И еще он думал о том, что мир разделен – и в то же время соединен – огромной паутиной.
– Да-да, репутация! – продолжал отец. – Мы не суем руки в грязь просто ради забавы.
– Лучше быть грязным, но жить полной жизнью, – заметил Саймон. – А все эти привилегии… они ужасно утомляют.
Но отец, как всегда, был неумолим.
– Положение второго сына не освобождает тебя от долга перед семьей и обществом. Ты вернешься в Оксфорд, и мы больше не будем говорить о возможности наняться подмастерьем к какому-нибудь грубому оружейнику. Приходить домой каждый день с грязью под ногтями?.. О боже, твоя мать попросту сляжет!
– Не слегла же она сейчас. Да и с чего бы?.. Она абсолютно бесчувственная.
За эти
