в них проход, пришлось бы основательно потрудиться.
– Мы не сможем выбраться, – сказал он. – При первом же ударе ножа обезьяна и леопард могут согласиться потерпеть со своей схваткой и вдвоем кинуться на нас. Останемся здесь и постараемся не дать себя заметить. Схватка не затянется.
– Но потом нам придется иметь дело с победителем.
– Возможно, он окажется в таком жалком состоянии, что не сможет преградить нам путь.
– Тихо!.. Леопард разъярен.
– Орангутан тоже сгорает от желания пересчитать ей кости.
– Взведи курок, Сандокан. Кто знает, что может случиться.
– Я готов стрелять и в одного, и…
Страшный крик, похожий на рев разъяренного быка, прервал его слова. Орангутан разъярился.
Видя, что леопард не желает покинуть ветку и спуститься на берег, он двинулся вперед, издав еще один угрожающий рев и в ярости ударяя себя по груди, гудевшей, как барабан.
Это чудовище внушало страх. Его красноватая шерсть поднялась дыбом, на лице была страшная ярость, а длинные зубы, способные перегрызть ствол ружья, как простую палочку, скрежетали.
Увидев, что он приближается, леопард подобрался, как будто собираясь броситься в атаку, однако не торопился покинуть свою ветку.
Орангутан ногой уцепился за толстый корень, змеившийся по земле, затем схватился двумя руками за ветку, на которой сидел леопард, и тряхнул ее с такой силой, что он, несмотря на то что вцепился в дерево чудовищно острыми когтями, не удержался и свалился в реку.
Но это была молния. Едва коснувшись воды, он тут же взметнулся на берег и бросился на обезьяну, вонзив ей когти в плечо и в бока. Орангутан взвыл от боли. Из ран хлынула кровь и, стекая по шерсти, закапала в ручей.
Довольный удачной атакой, леопард отпрыгнул назад и попытался вернуться на ветку, пока ее противник не опомнился. Он подпрыгнул и уцепился за ветку передними лапами, но задние подвели, соскользнули.
Орангутан несмотря на свои страшные раны, быстро протянул руку и схватил врага за хвост. Его руки, наделенные ужасной силой, впились в этот пятнистый хвост мертвой хваткой. Они сжали его, как клещами, вызывая у пантеры рев боли.
– Бедный леопард, – сказал Янес, который с живым интересом следил за всеми фазами этой дикой схватки.
– Он обречен, – сказал Сандокан. – Это его последний миг.
Пират не ошибся. Почувствовав хвост в руках, орангутан выпрыгнул вперед и взобрался на ветку.
Собрав все свои силы, он поднял леопарда, раскрутил его в воздухе, как будто это была просто мышь, и ударил со всего размаху об огромный ствол дерева. Послышался сухой удар, точно разбилась костяная коробка, и бедное животное, брошенное своим врагом, упало бездыханным на берег и медленно сползло затем в черные воды ручья.
Пираты замерли за толстой веткой, которая протянулась над ручьем. Внезапно орангутан вскочил на ноги, яростно
