на животе, закрыв голову руками. Когда же поднялся с земли, то не рискнул идти по обочине, трезво решив, что бережёного Бог бережёт. Он пошёл параллельно шоссе, вдоль леса на безопасном от дороги расстоянии.
Шёл быстро, не останавливаясь, по хорошо вытоптанной тропке, но вскоре был вынужден остановиться: шоссе упёрлось в круговую развязку, от которой в разные стороны лучами разбегались несколько дорог. Опасливо озираясь, он поднялся по насыпи на шоссе и подошёл к щиту, на котором была схема движения транспорта. Разобравшись в схеме, он свернул на одно из ответвлений, где стоял ещё один указатель: «Hotel «Rодина» – 8 км, Аллея Славы – 3 км. Проезд транспорта платный».
Дорога шла через берёзовый лес. Его обрадовала тишина, прохлада и малое количество машин, спокойно едущих в этом направлении. Обойдя шлагбаум под пытливым взглядом контролёра в стеклянной будке, он совсем успокоился и перестал спешить. Дошёл до здоровенного рекламного щита и остановился.
На щите была изображена лучезарно улыбающаяся красотка-златовласка. Она грациозно возлежала в купальнике на краю мраморного бассейна, подперев загорелой ручкой головку с чудесными, отливающими золотом волосами. На купальник дивы было потрачено материала, которого едва ли хватило бы на распашонку для новорождённого младенца. На мраморном борте бассейна, рядом с ней, стояла ваза с апельсинами, на них поблёскивали капли прозрачнейшей воды, пепельница с дымящейся сигаретой, открытая пачка «Мальборо», и высокий бокал коктейля, покрытый изморозью. Низ рекламного щита занимала надпись: «Hotel «Rодина» – счастье совсем рядом!»
Караваев полюбовался рекламой, облизал пересохшие губы и живее зашагал к обещанному на щите счастью. Через каждые двадцать-двадцать пять метров по обе стороны дороги появились одинаковые по размеру рекламные щиты призывающие покупать машины, телефоны, квартиры, пиво, мебель, алкоголь, парфюмерию, страховки, сигареты, стиральные машины, лекарства, телевизоры и ещё невесть чего. Вначале он останавливался и рассматривал рекламу, но быстро утомился и перестал обращать на щиты внимание.
Минут через двадцать ветерок донёс аромат жареного мяса, неясный людской гомон, сигналы машин, звуки музыки. Лес закончился, он вышел на открытое пространство. Дорога упиралась в монументальную, но обветшалую триумфальную арку, перед ней было множество кафе под открытым небом. Под зонтами сидела разморённая жарой пьющая и жующая публика.
С колонн арки местами обвалилась штукатурка, краска почти вся облупилась. На её перекрытии сохранилась цементная композиция, в центре которой находился герб СССР, серп с него отвалился. По обе стороны от герба «свисали» опять же цементные флаги, олицетворяющие единство бывших республик СССР. Поверх этого былого великолепия над перекрытием арки, на металлической сварной конструкции были установлены новенькие огромные и объёмные буквы, образующие слово Panasonic. Ниже же герба шли старые цементные буквы, на которых местами сохранилась позолота.
Караваев
