когда еда и выпивка последний раз показывались в совсем уж незапамятные времена и вообще где-то далеко. Голод – вещь дотошная и сильная, а Железный Тракт, с его бесчисленными трактирами, постоялыми дворами, шинками, конюшнями и мелкими городками, не всегда оставался щедрым. Потому иногда приходилось рисковать и забредать туда, куда не следует…
Это был один из тех мелких городков-паразитов с неинтересным названием, которые присасываются к большим торговым путям и живут на спекуляциях того, что провозится из центральных и южных частей Империи на север, и наоборот. Таких городков много, они ничего не производят, не приносят доход, разве что сами себе, то и дело становятся причиной очередного подлёта цен, но терпят их только потому, что купцам и наёмникам иногда нужно где-то ночевать.
Бургомистры таких вот местечек – народ довольно продажный, гнусный и прожорливый, как правило, не думающий о том, что торговля может когда-нибудь кончиться. Они очень любят кичиться своей властью и отъедать брюхо, под которое приходится перешивать мантию.
Их, обычно, выдвигали на пост местные жулики, чтобы как можно сильнее отдалиться от влияния имперских властей. А те, выдвинутые, в свою очередь, по достоинству оценивали своё избрание после поступления на должность. Воровали, предавали, кидали в клетку, в общем, вели государственные дела.
И именно бургомистр из всех в городе всегда лучше всех знал, сколько чья голова стоит. Если бы незадачливым охотникам необходимо было уточнить цену за того или иного подонка, они смело могли прийти к бургомистру. Затем узнать всё в мельчайших подробностях и преспокойно умножить цену на два, именно столько запросил бы с них за консультацию государственный муж. Кабинеты таких пустовали.
Поэтому, когда в одну прекрасную ночь в городе случилась очередная потасовка, а на утро властитель обнаружил свой улов, его остальные ночи надолго покинул сон. Сумма, которую платили за головы этих людей в соответствующих местах, особенно, вон того, здорового, заканчивалась где-то за горизонтом.
И его, бургомистра, это сильно настораживало. За что же столько сразу, и имеет ли смысл стрясти больше, если приложить усилия? Ответы на все эти вопросы можно было узнать у заказчика, но с ним творилось что-то странное, с ним трудно было выйти на контакт, а выпытывать информацию становилось с каждым днём опаснее, ему уже намекали на это неоднократно.
Потому бургомистр решил, что лучше всего будет немного расспросить того человека, который сейчас томится у него в застенках. Ему справедливо казалось, что лишняя информация не может повредить, особенно, перед приятием важного решения.
Тем более, что содержание такого заложника становилось накладным: он упорно размазывал особо рьяных стражников о стены своей камеры вот уже вторую неделю.
Пленника привели на аудиенцию прямо к градоначальнику с утра пораньше, в самое удобное время, когда допрашиваемый как следует не проснулся и ни черта не понимает. Ни он, ни те, к слову, кто могли бы подслушать разговор. К тому же в кабинете
