спокойно предложил мистер Фогг, – если вы не против, давайте поищем способ, как попасть в Аллахабад.
– Однако, мистер Фогг, тут, по-видимому, речь идет о проволочке, абсолютно губительной для ваших планов?
– Нет, сэр Фрэнсис, это предполагалось.
– Как? Вы знали, что рельсы…
– Отнюдь! Но я знал, что рано или поздно на моем пути возникнет какое-нибудь препятствие. Итак, ничего не потеряно. У меня в запасе двое суток, которыми можно пожертвовать. Пароход из Калькутты в Гонконг отходит в полдень двадцать пятого. А сегодня только двадцать второе. Мы успеем в Калькутту к сроку.
Что тут можно возразить, какой довод противопоставить столь непоколебимой уверенности?
Да, неоспоримый факт: недостроенная железная дорога в этом месте обрывалась. Газеты подобны иным часам, которые с маниакальным упорством обгоняют время: они поспешили, преждевременно возвестив о завершении работ. Но большинство пассажиров и вправду знали, что здесь рельсы кончаются. Сойдя с поезда, они мигом расхватали все средства передвижения, какие нашлись в поселке: четырехколесные повозки – палькигари, тележки, запряженные быками местной породы, так называемыми зебу, дорожные коляски, похожие на передвижные пагоды, паланкины, пони. Мистер Фогг и сэр Фрэнсис Кромарти опоздали: весь поселок обшарили, но так ничего и не нашли.
– Пойду пешком, – сказал Филеас Фогг.
Паспарту, который в этот момент как раз подошел к своему господину, состроил унылую гримасу: до него дошло, что его новые туфли, как ни шикарны, для таких испытаний не годятся. К счастью, он со своей стороны тоже успел пошнырять тут и там и кое-что приметил. Помявшись, он пробормотал:
– Мсье, мне сдается, что одно транспортное средство я нашел.
– Какое?
– Слона! Тут неподалеку живет один индиец, у него есть слон.
– Так пойдем, взглянем на слона, – сказал мистер Фогг.
Пять минут спустя Филеас Фогг, сэр Фрэнсис Кромери и Паспарту подошли к загону, обнесенному высокой оградой, к которой примыкала лачуга. В загоне жил слон, в лачуге – его владелец. По их просьбе он провел мистера Фогга и его спутников в загон.
Там перед ними предстало полуприрученное животное, которое его хозяин обучал, но не затем, чтобы одомашнить до конца, а с целью превратить в боевого слона. Он старался воздействовать на его характер, от природы добродушный, постепенно доводя его до разъяренного состояния, на местном наречии называемого «муч». Для этого индус уже три месяца кормил слона сахаром и маслом. Может показаться, что такой рацион не способен привести к желаемому результату, но местные дрессировщики, тем не менее, пользуются этим средством. И не без успеха. К великому счастью для мистера Фогга, животное, о котором идет речь, на подобный режим перевели недавно, так что «муч» еще не обуял его.
Как и все его сородичи, Киуни – так звали слона – мог бегать быстро и долго, и за отсутствием другой скотины, пригодной для езды
