в Шахдаде, меня все обнимали, плакали от сострадания ко мне. Я был дитя их дочери. Они давали мне апельсины, лимоны и финики, баловали меня. Одна из тетушек моей матери дала мне целых два тумана денег. Я не заметил, чтобы в Шахдаде кто-то с кем-то бранился или кого-то ругал. Как моя бабушка, которая лечила больных, могла не вылечить мою мать, которая, бедняжка, была ее единственной гостьей из Шахдада и женой их сына? А мой дедушка все деньги тратил на прием гостей и не был ни скрягой, ни злодеем.
Наступила ночь, плохая ночь. Мул шел в гору. Его ноги утопали в песке и камне, он фыркал, напрягался и тащил дедушку, меня, хурджин и наши пожитки. Мне чудилось, что родственники отца и матери, жители Сирча и Шахдада, схватили меня за руки и тянут каждый в свою сторону.
Когда дедушка получил деньги от Зугали за сад моей матери, он купил на базаре в Шахдаде шапку с длинной красной кисточкой, которая иногда лезла мне в глаза. Я вспомнил рассказ дедушки о том, как ниточка с его платка свисала у него перед носом, а он думал, что какой-то длинный человек высотой с гору ехал впереди него. Я оторвал ниточку от кисточки и прикрепил перед своими глазами, чтобы тоже увидеть этого высокого человека.
Глава 21
Зендриши, Зенд Борода, говорит дедушке:
– Насрулла-хан, отдай Хушу мне, я его воспитаю.
У Зендриши длинная черно-рыжая борода. При нем всегда длинные желтые и красные четки с боль шими камнями, и он соперничает с другими стариками деревни, с моим дедом и с г-ном Дежанди. У него нет детей. Он состарился и на пенсии. У него два сада – один в Сирче, а другой в Шахдаде. Летом, когда в Шахдаде жарко, он уезжает в Сирч. Он целыми днями сидит у дверей лавки Дежанди и разговаривает с дедушкой и другими стариками.
Вечером дедушка говорит бабушке:
– Зенд хочет взять Хушу себе, воспитывать и отправить в школу.
Дедушка говорит тихо, чтобы мой отец не услышал. Отец спит в углу комнаты, под простыней, и разговаривает громко сам с собой во сне.
Бабушка говорит:
– Он не прав. Мы уж сами, чего бы это нам ни стоило, отправим мальчика в школу. Его дядья помогут мальчику. Да и народ начнет судачить.
Я начинаю думать о собственных садах, доме, будущей жизни и спрашиваю у деда:
– Дед, если я стану сыном Зенда, перейдут ли мне в наследство его сады и дом?
Дедушка в ответ восклицает:
– Этот ребенок уже сейчас думает об имуществе, хозяином которого он станет.
– Я не думаю, что это случится, – говорит бабушка.
Бабушка приготовила суп с помидорами. Я не люблю помидоры. Я обиделся и с утра ушел из дома. Ушел к Зенду Бороде. Он сидел вместе со своей женой Иран-ханум, и они ели гранат:
– Я пришел, чтобы стать вашим сыном. Дома они всегда дают мне помидоры.
Затем я посмотрел на их сад, смерил взглядом его размеры, высоту деревьев, величину дома.
Иран-ханум рассмеялась и говорит:
– Добро пожаловать!
