когда я вернулся в Петербург из поездки в Среднюю Азию. Домой я так и не успел добраться. Моя семья, наверное, думает, что я погиб… а мной занимается одна «уважаемая» организация. Но теперь, видимо, я им стал не интересен. А о тебе я прочитал в газете. Там сообщалось о гибели группы археологов на месте раскопок скифского кургана. Живым остался только один участник экспедиции – ты. Твоя фамилия Селезнев. Андрей Селезнев.
Старик замолчал. А я вдруг вспомнил всё кроме последнего дня. Мы приехали на поезде. На станции нас ждала машина… Дальше – темная пустота.
– Значит, погибли все? – спросил я.
– Написано, что в группе было три женщины и четверо мужчин, – произнес старик.
– Да… Так и было.
– Возле кургана обнаружено шесть тел. А тебя нашли в степи, далеко от места гибели группы археологов.
Эта информация была заблокирована в моём мозге. Ее я не мог разблокировать.
– Спецслужбы достигли высокого уровня в вопросах психологического подчинения неугодных, – очень тихо сказал старик.
– Какие спецслужбы? – Я все еще не мог свести в одно целое многие несоответствия.
– Похоже, вы что-то нашли в том кургане. Что-то такое, что нигде не должно афишироваться – западные правительства и наша научная мафия серого большинства не заинтересованы в том, чтобы люди узнали Истину. В закрытых лабораториях разных стран проводятся опыты над людьми. Эти исследования по изменению сознания и личности человека официально нигде не значатся, и даже среди закрытой информации проходят под грифом «совершенно секретно». И надо сказать, что наука в этом направлении продвинулась далеко… Вот, если бы ты вспомнил, что вы нашли! – Старик с надеждой посмотрел на меня.
– Я постараюсь… Но почему же специалисты, вам подобные, писатели, ученые, не озвучат того, что происходит, не откроют людям настоящую историю?
– Кто нам поверит?
– Конечно, поверят, как сейчас верю я!
– Ошибаетесь, молодой человек. Ты – единственный из тысячи тех, кто может, слушая, слышать. Возьмем, к примеру, наших санитаров. Давай я расскажу им, что тюркский язык лежит в основе всех европейских языков, в том числе и русского. Или скажу, что всем лесам и растущим деревьям в европейской части России сейчас не более 200 лет потому, что наши предки с незапамятных времен не только строили заборы, дома и крепости, жгли дрова в печах, но и варили железо прямо у себя во дворах. Руду добывали на болотах, обжигали прямо в горшках. Причем таким производством жители занимались целыми деревнями. А для выплавки железа необходим древесный уголь. Много древесного угля. Очень много. Раз в 10 больше, чем руды. Посчитай сколько выплавлено за века железа и станет ясно, что предыдущие поколения россиян пустили в огонь целые лесные пущи. Даже сейчас, в современный просвещённый век, задача получения качественного древесного угля является не такой простой, как это кажется на первый взгляд. Наиболее качественный уголь получается только из ограниченного количества пород дерева – из достаточно редких
