друг на друга так, словно они впервые встретились. Наконец молвил один из них: «Я узнал тебя! Ты был спрутом, большим, как корабль! Своими щупальцами ты раздавил в щепки рыбачью лодку!» И услышал он в ответ: «И я узнал тебя! Огромной акулой кружил ты вокруг той лодки, вокруг рыбаков, что цеплялись за обломки!»
– И верно, – кивнул молодой человек со смущенной улыбкой, – что это я разошелся, как бродячий сказитель? Просто с детства люблю эту легенду… Словом, когда следующий раз великан явился в город (а это было при свете дня, на глазах у всех), самые смелые и любопытные из аршмирцев могли наблюдать издали, как чужеземец, бесстрашно подойдя к беснующемуся великану, прыгнул на его ногу и ловко, как в гору, полез вверх. Добравшись до головы, он исчез в пещере, заменявшей великану глаз. Аршмирцы с удивлением увидели, что движения исполина замедлились. Потом он опустился на колени и застыл. Когда горожане, осмелев, приблизились, из пещеры появился Спрут и заявил, что отныне великан подчиняется ему. И что горожане избавятся от многих бедствий, если признают его, Спрута, своим королем…
– Мой учитель, – недоверчиво протянула Авита, – говорил, что Спрут стал королем Аршмира после того, как победил чудовище, выходившее из моря и нападавшее на город.
– А разве я что-то другое рассказываю?
– Нет, но… я как-то иначе представляла себе морское чудовище. Вроде дракона.
– Морских драконов не бывает… Новый король Аргосмира повелел каменному великану дойти по морскому дну до островка и застыть там неподвижно. Так у города появился маяк. И тогда же родилась поговорка, непонятная чужеземцам: «Кто владеет маяком, тот владеет Аршмиром». Правда, король Лаогран все-таки завоевал Аршмир и присоединил к Великому Грайану, но Хранителем города он назначил одного из потомков Первого Спрута. С тех пор и пошла традиция: аршмирские Хранители – всегда Спруты.
– Красивая легенда… Но кто знает, что дошло из Огненных Времен неискаженным?
– Не только из Огненных, госпожа. Двести семьдесят лет назад, в четырнадцатом году Железных Времен, через два года после присоединения Аршмира к Великому Грайану, к городу подошла бернидийская эскадра. И Хранитель Аршмира отдал повеление великану. Два бернидийских корабля были размолочены в щепу каменными кулаками, остальные отступили.
Недоверие Авиты было сломлено. Двести семьдесят лет – это тебе не какие-то «незапамятные времена». Это, считай, вчера.
Девушка снова обернулась, но скалы уже скрыли от нее небывалый маяк.
– А это, наверное, страшно… – Голос Авиты дрогнул. – Стоять вот так век за веком…
– Просидел же он четыре года у деревни Козий Двор! – пожал плечами Ульден. – Что мы знаем о чувствах каменных великанов? Он видит проходящие вдали корабли, видит штормы и штиль, видит игры китов и пляску дельфинов, слышит разговоры людей у своих ног… О, приехали!
И в самом деле, за беседой путники и не заметили, что дорога уже идет вдоль крепостной стены Аршмира.
– Каждый
