улочка вообще не желала просыпаться. Жители ее, люди среднего достатка, уважаемые и степенные, не любили суеты и спешки. Для них было несолидно подниматься слишком рано, подобно рабам.
И прохожих на Двухколодезной улице в то утро еще не было… Впрочем, нет: одна нарядная девица спешила по улочке. Но ее можно было назвать не ранней, а поздней путницей. Она не начинала новый день, а заканчивала ночь. Причем весьма бурную.
В глазах этой низенькой, крепко сбитой, простецкого вида девахи еще посверкивали отблески веселых костров, что до утра не гасли на морском берегу. Ах, какие пляски вихрились среди этих костров! Как стучали в каменистую землю тяжелые каблуки парней! Как кружились, размахивая подолами, девушки! Как наяривали музыканты!
Разве можно пропустить такое веселье? Разве можно в такую ночь лежать без сна на лавке и слушать храп старухи-хозяйки за тонкой стенкой? В конце концов, она не рабыня! Захотела повеселиться – пошла и повеселилась, да еще как!
Девушка хихикнула, вспомнив, что из дому она вышла с одним кавалером, а на танцы пришла – с другим!
Вот и славно. И не жалко этого труса! Как он плел о своей любви, о радости танцевать с нею под луной! Суетился, торопил ее, почти тащил прочь от дома. Нашептывал на ушко такие вещи, что она чувствовала, как жарко румянятся ее щеки…
Девица снова захихикала. Интересно, сумел бы этот прохвост проделать с нею хоть половину того, что обещал?
Этого ей уже не узнать, потому что на Буром спуске, на широких его ступенях, они налетели на Нерхара. Вернее, Нерхар налетел на них.
О, как взревел моряк, как он глыбой навис над испуганной парочкой – словно медведь, вставший на дыбы! Как рявкнул на бывшую подружку голосом, способным переорать даже шторм:
«Ах ты, паскуда! Отбилась от своих, портовых, задрала нос? В служанки подалась, барышня медовая? Нашла себе хлыща нарядного? А вот если я ему сейчас переломаю все бимсы и шпангоуты? Да и тебе заодно?»
Он не смотрел на соперника. Только на нее, изменницу.
«Хлыщ нарядный» струсил, пожелал влюбленной паре всяческого счастья и улетучился. Нерхар, великолепный в своем гневе, не стал его останавливать.
Девушка таяла от счастья. Правда, было бы интереснее, если бы из-за нее затеялась драка… ух, как бы оттрепал прежний ее приятель нового дружка! Но и так все было восхитительно: вокруг пылали такие страсти! Хоть ищи сказителя, чтоб балладу сочинил!
«Нерхар, – застенчиво похлопала она ресницами, – я только хотела малость поплясать!»
«А то тебе плясать не с кем?» – остывая, буркнул ее герой.
Прощенная изменница с удовольствием ухватилась за его локоть. И забывшая размолвку парочка двинулась вниз по Бурому спуску.
А потом – костры, музыка, хохот, пляска… а позже, за полночь – крепкие объятия Нерхара, который на руках унес ее от круга света во мрак, на прибрежный песок, в шуршание волн…
Вот это и есть молодость! Вот так и надо жить! Особенно если знаешь, что замуж тебе не идти. Отребье, оно и есть
